·······································

4.2. Хронология: начало седьмого столетия

Дэвидсон Р. М. «Индийский эзотерический буддизм: социальная история тантрического движения»
<< К оглавлению
Следующий раздел >>

В нашем исследовании происхождения эзотерического буддизма мы должны четко проводить различие между использованием в религиозных практиках специфических ритуальных методов: мантр (mantras), мандал (mandalas), огненного жертвоприношения (homa – прим. shus) и т.п. и целостной эзотерической системой. Такая оговорка необходима, поскольку присутствие в индийской культуре магических фраз, описаний устройства алтарей, упоминаний ритуальных скипетров (vajra) гораздо старше самого буддизма. Как уже упоминалась ранее, даже в буддистской среде большинство традиций широко использует в различных целях священные словосочетания, в особенности в ритуалах защиты и исцеления (10). Со своей стороны, многие направления махаяны ввели в употребление другие виды словосочетаний, призванные обеспечить «поддержку» (dharani) в изучении и распространении дхармы, а также защищать тех, кто выполняет их рецитацию (11). Но насколько нам известно из доступных литературных источников, внутри монашеской среды эти специфические ритуалы выполнялись наряду с другими, сложившимися ранее практиками. До окончательного формирования эзотерического буддизма такие методики не входили в состав в единой религиозной системы и представляли собой индивидуальные вспомогательные практики. Внутри буддистского сообщества их не считали элементами какого-то отдельного пути и не воспринимали как нечто самостоятельное, т.е. секретность ритуалов, передача индивидуальных наставлений, личная связь между наставником и учеником пока еще не были объединены в осмысленную целостную систему.

Сформировавшаяся со временем «зрелая» эзотерическая система характеризовалась следующими главными доктринальными и ритуальными новациями: передача религиозной традиции теперь обеспечивалась нерушимостью сакральной связи «наставник-ученик», а основными ритуалами стали монаршии акты посвящения и детально проработанные мандалы, в которых медитирующий должен был представлять себя главным буддой в окружении второстепенных будд. Поборники системы также создали новый класс священных текстов, описывающих ритуалы передачи и декламации секретных мантр. Называя своих последователей мантринами/ваджринами (mantrin/vajrin), т.е. «обладателями мантр или скипетров», они развивали эти ритуалы (особенно огненной жертва) с целью выработки кодифицированного ряда сотериологических и несотериологических действий и в конечном счете институциализировали эти практики в буддистских монастырях, где их тексты стали копироваться, религиозные образы – воспроизводиться, а ритуалы – выполняться. В этом отношении самоописание «зрелого» эзотерического буддизма как «пути секретных мантр» (guhyamantrayana, гухьямантраяна) аналогично самоописанию махаяны как «пути бодхисатвы» (bodhisattvayana, бодхисаттваяна), поскольку перечни и мировоззрение боддхисатв (Siddhartha, Maitreya) были известны задолго до того, как все эти идеи стали элементами особого ритуализированного «пути» с новыми обетами и новой системой достижения результата. Точно так же ритуальная методология и использование мантр (называвшихся дхарани (dharani) или видья (vidya)) имели место за много столетий до того, как возник новый ритуализованный синтез различных эзотерических факторов.

Первая окончательно сформировавшаяся эзотерическая система появилась только во второй половине седьмого столетия и мы имеем ряд достоверных фактов, подтверждающих эту датировку, хотя литература, которую называют «прото-тантрической» (термин, по моему мнению, отчасти вводящий в заблуждение) и которая пока еще представляла всего лишь особые форма буддистского эзотеризма, существовала уже в середине седьмого столетия (12). Примерами такого рода текстов являются гилгитская рукопись (Gilgit) «Карандавьюха-сутры» (Karandavyuha-сутры), созданная не позднее 630 г. н.э., и текст «Дхаранисанграхи» (Dharanisamgraha), составленный и переведенный Атикутой (Atikuta) в 653-54 г.г. н.э. (13). Кроме того, чаньский монах У-син (Wuxing) писал приблизительно в 680 г. н.э. о популярности такого нового и необычного явления в Индии, как эзотерический путь в буддизме, которое он наблюдал во время своего пребывания там (14). По общему мнению он вернулся на родину с экземпляром самой ранней версии «Махавайрочанабхисамбодхи-тантры» (Mahavairocanabhisambodhi-tantra, другое название – Mahavairocana-sutra), хотя переводил ее не он (15) (через 50 лет в 724 г. ее впервые перевел Шубхакарасимха – прим. shus). Также необходимо отметить очевидное изменение отношения к эзотерическим ритуалам в течении 7-го столетия: от неприятия Сюаньцзаном (Xuanzang) невежественных последователей заклинаний в 646 г. н.э. (*) до личной вовлеченности Ицзина (Yijing) в буддистский эзотеризм во время посещения им Индии в 671–692 г.г. н.э. (16). И наконец, мы должны отметить достижения Бодхиручи (Bodhiruci), возможно одного из наиболее редко упоминаемых ранних переводчиков эзотерических текстов. Его ранние переводы на китайский язык, выполненные в период с 693 г. до примерно 700 г. н.э., были почти исключительно нормативными текстами махаяны (Maharatnakuta-sutra и т.п.), но в период приблизительно с 700 по 710 г.г. н.э. он занимался переводами только еще формирующегося корпуса эзотерических текстов (17).

———————————————————————————————————————————–

(*) Вероятно здесь речь идет об описании Сюаньцзаном монахов Уддияны (долина Сват): «Придерживаются учения «большой колесницы», практикуют самадхи; охотно читают вслух таковые тексты, но без проникновения в смысл. Уставы соблюдают усердно. Особенно искусны в заклинаниях» (пер. Александровой (Самозванцевой) Н.В.). Помимо этого в другой части «Записок» Сюаньцзан приводит предание, в котором упоминается бхикшу, распевающий заклинания – прим. shus.

———————————————————————————————————————————–

Новая система возникла довольно быстро, поэтому предположения о постепенности появлении новых индийских систем является весьма сомнительными. Очевидно, что ее синтез произошел в течении десятилетий, а не столетий, хотя для того, чтобы пройти все этапы эволюционного развития, ей в конечном счете все же потребовалось несколько веков. Подтверждением этого служит и то, что подавляющее большинство эзотерической буддистской литературы было написано в течение приблизительно четырехсот лет: с середины 7-го до середины 11-го столетий. Это также верно и для литературы сиддхов (siddha), поскольку они появились на исторической сцене спустя всего лишь несколько десятилетий после того, как сформировался «зрелый» эзотерический буддизм. Как будет показано далее, существование буддистских сиддхов было засвидетельствовано и в буддистской, и в небуддистской литературе в 720–730 г.г. н.э., а в третьей четверти восьмого столетия уже появились отдельные свидетельства возрастании влияния самой радикальной из новых форм буддистской литературы – йогини-тантр (yogini tantras) (18). Для понимания сути всех этих событий было бы полезно отложить на время традиционные объяснения (с возможностью дальнейшей их переоценки) и вместо этого поразмышлять над тем, не является ли эволюция эзотеризма главным образом следствием изменений средневековой политической и социальной среды.

Следующий раздел >>
Web Analytics