Дэвидсон Р.М. «Тибетский ренессанс: тантрический буддизм и возрождение тибетской культуры»
<< К оглавлению |
Следующий раздел >> |
Прежде чем перейти к основным выводам по результатам рассмотрения агиографий Наропы, для сравнения мы обратимся к агиографии сиддхи Вирупы, так как оба этих материала хотя и имеют много общего, в тоже время несут в себе немало интригующих отличий. Традиция в целом единодушна в отношении датировки периода жизнедеятельности Наропы, но что касается Вирупы, то этот вопрос в Тибете был предметом широко обсуждения. В пятнадцатом столетии один из ученых-сакьяпинцев Нгорчен Кунга Зангпо (1382-1456) пришел к выводу, что Вирупа тождественен настоятелю великого монастыря Наланда Дхармапале, который был важным персонажем в системе «учения о сознании» (vijnanavada) махаянской схоластики26. Взяв за основу эту идею, Нгорчен следом окунулся в фантастический мир тибетских списков линий передачи и древней тибетской хронологии мифических правителей и божественных нисхождений, в результате чего пришел к выводу, что Вирупа жил примерно через 1020 лет после нирваны Будды27. Если предположить, что Нгорчен использовал хронологию жизни Будды, автором которой был Сакья Пандиты и в соответствии с которой нирвана основателя приходится на 2134 г. до н. э., то получается, что Вирупа жил где-то в 1114 г. до н. э. или около того, т.е. на несколько столетий раньше большинства древних индийских и современных оценок даты фактического рождения Будды Шакьямуни28. Далее мы увидим, что великая древность является одной из самых значимых ценностей тибетской религии, а встраивание ее в жития святых подвижников стало важнейшим инструментом утверждения их святости и авторитетности.
История Вирупы выглядит особенно резонансной, поскольку считается, что он покинул монастырь, находясь под подозрением в нарушении монашеских обетов, хотя к этому времени уже достиг высшего уровня освобождения. Он путешествовал по Индии, часто вступая в споры с тиртхиками – термин, который может обозначать шиваитских или шактистских йогинов, а также брахманов или других людей, не принадлежащих к буддизму. Повествование о Вирупе выстроено с учетом почти всех формативных факторов биографий сиддхов, и в связи с этим представляет собой парадигматический пример того, как агиографическая литература сиддхов сочетает в себе индийскую религиозность, тибетскую очарованность, художественные модели, курьезный консерватизм, множество сюжетных переплетений, а также особую притягательность стихотворного повествования от первого лица, излагаемого в форме дохи на языке апабхрамша. Используя приемы «Buddhist Pilgrim’s Progress»* агиография Вирупы проводит читателя через мифические места и ритуальные сражения, и все это делается с юмористическим наслоением друг на друга священного и абсурдного.
——————————————————————
*Англоязычный перевод/пересказ знаменитого романа У Чэнъэня (Wu Cheng’en) «Путешествие на Запад» – прим. shus.
——————————————————————
Следует отметь, что мы располагаем очень малым количеством надежной информации, касающейся индийских описаний жизни и деятельности Вирупы. Тибетские же тексты, посвященные Вирупе, напротив, имеют гораздо более прочную основу, поскольку Вирупа был в центре особого внимания у школы сакьяпа, подобно Наропе, являвшимся объектом почитания школы кагьюпа. Соответственно, самые ранние из сохранившихся тибетских обсуждений жизни Вирупы встречаются в трудах Сачена Кунги Ньингпо (1092–1158), первого из великих лам школы сакьяпа тибетского буддизма. Имея вид хвалебной песни Вирупе, произведение Сачена производит впечатление страстной просьбы о помощи в реализации и мольбы к учителю издалека (bla ma rgyang ‘bod), являвшейся устойчивым жанром тибетской литературы. Более того, поскольку этот гимн стал столь же значимым для собственной агиографии Сачена, как и для агиографии Вирупы, он достоин полного перевода:
Панегирик прославленному Вирупе29
Почтение Вирупе! А-ла-ла! Владыка Вирупа Из спонтанного и непроявленного30, [Быть связанным] таким способом с блеском и свечением Вашей благоприятности значит находиться вне концептуализации. Э-ма-хо! Вы стали несущим благо для меня! |
Ваше великолепие устранило [во мне] все концептуализации, Итак, развив внутренний ветер трех дверей [тела, речи и ума] в четыре восторженных состояния [стадии завершения], И превратив свою беспокойную карму в блаженство и пустоту, Очищенный таким образом, чтобы немного напомнить о Вашей жизнь, я отдам ей дань уважения! |
Ваше благоприятность – это сочетание пользы для себя и других, Что есть высшее счастье и польза для себя и других. Обучив счастливого ученика посредством знания и любви Наивысшему пути, Вы отправляете его в нирвану. Я преклоняюсь перед деяниями благороднейшего непоколебимого. |
Рожденный в этом мире в касте кшатриев (воинов), Он отказался от нее и завершил изучение пяти областей знаний. На него опирались, поскольку он преподавал Сангхе учебную программу разных уровней. Я преклоняюсь перед прославленным Стхавирой Дхармапалой. |
Будучи Вагисой [владыкой речи], он был непобедим в дебатах О текстах Махаяны, целью которых являются три обучения. Преклоняюсь перед вторым всеведущим, древом жизни учения, Непререкаемым на всей поверхности земли. |
Насытив всех собравшихся нектаром различных колесниц Дхармы, Как наступление дня насыщает все множество живых существ росою, Ночью он достиг освобождения благодаря выполнению тайной практики. Почтение ему, находящемуся на шестой ступени бодхисатвы, избранному самой Найратмьей! |
Чтобы вести живые существа через практику аскетического обета (vratacarya) посредством этой низшей деятельности, он покинул священные пределы Сангхи. И направился в город, странствуя по всему свету31. Я преклоняюсь перед ним, известным всем как Бирва. |
Он повернул Ганг вспять и смирил заблуждающегося царя. Захватив солнце, он выпил вино во всей округе. В нетрезвом виде он сломал лингам и укротил Чандику. Я преклоняюсь перед ним, прославленным в качестве владыки магов. |
Таким же образом, в качестве завершения своей демонстрации безграничной силы, Он приручил Карттику в Саураштре. Я преклоняюсь перед деяниями недвойственного великого блаженства, Которое охватывает сферу пространства посредством ненаправленного сострадания. |
Он сформулировал глубинный путь посредством четырех аудиальных потоков, Который представляет собой метод быстрого постижения этой истинной реальности Самого чистого блаженства и пустоты во всех элементах существования. Я преклоняюсь перед тем, кто доводит до зрелости и освобождает счастливых учеников32. |
Э-ма! Владыка, я молю, чтобы Вы завладели мною зримо Снова и снова таким же образом, Поскольку я не достиг стадии освобождения, Сферы абсолютного совершенства! |
Если Вы только увеличиваете этот поток нектара, Поток тех [йогических практик], возникших посредством Силы Вашего сострадания – Я молю, чтобы Вы довели это дело до завершения! |
И даже тех, кто учится, как Вы, Я молю, чтобы они приносили пользу своему учению, Чтобы они никогда не отрешались от двух тантрических процессов, И чтобы у них никогда не возникало препятствий на этом пути! |
Внутренний ветер всецело чистых трех дверей Развивается далее посредством следующих за ним четырех восторгов. Растворив ветры в четырех сущностных движениях33, Да обретется посвящение Ваджрадхары! |
А это заветное место, Напитавшее землю (Sa) и небо славой, Бледное (kya), как водяная лилия, раскрывающаяся в полнолуние, Пусть оно несет всем благо добродетели!34 |
Хотя это и не совсем понятно из данного панегирика, другие агиографии Вирупы указывают на то, что как великий Пандита Дхармапала он являлся знающим ученым, но при этом у него была мучившая его тайна: он терпел неудачу в своей ваджраянской практике рецитации мантры Чакрасамвары. Предавшись отчаянию, Дхармапала бросил свои четки в монастырское отхожее место, поклявшись больше не медитировать. Той же ночью сама Найратмья пришла ему на помощь, представ перед ним и посвящая его шесть ночей подряд, чтобы он смог достичь шестого уровня пути бодхисатвы (ahhimukhi bhumi: лицом к лицу).
Сакьяпинцы, для которых Вирупа является извечным Буддой, утверждают, что Найратмья даровал новому сиддхе в общей сложности четыре реализации и текст. В агиографии Дракпы Гьялцена (1148–1216 гг.) сформулированы следующие определяющие моменты:35
[Четыре аудиальных потока]:36 а) Таким образом, поскольку эманированное тело [Найратмья] полностью даровало ему четыре посвящения, он испытал «неослабление реки посвящения». б) Поскольку в нем возникло осознание уровней бодхисатвы с первого по шестой, он испытал «неразрывность потока благословения». в) Прежде у него не возникало уверенности ни в ощущениях, ни в признаках успеха, ни в обретении совершенства. Более того, с тех пор, как появились неблагоприятные признаки, он впал в депрессию. Затем он подумал: «Раньше, не будучи украшенным провозглашением праведности, я не распознавал (эти негативные проявления) как признаки «жара» сосредоточения, но теперь, поскольку я правильно понял это, я достиг «необратимости воздействия наставления»37. г) Наконец, когда он обрел безукоризненную уверенность в том, что на тот момент его реализация и реализация полностью совершенного Будды являлись полностью идентичными, он достиг «способности удовлетворять все запросы, связанные с учением».
Найратмья также даровал Дхармапале/Вирупе малоизвестный йогический текст системы *марга-пхала, обсуждаемый в главах 5 и 8 и переведенный в Приложении 2. Система получила свое название «*марга-пхала» (тиб. lamdre) благодаря этой работе, поскольку в ней обсуждается взаимосвязь между путем (lam) и его плодами (‘bras bu). Этот сложный текст должен был стать центральным элементом духовности сакьяпы и ее претензий на превосходство над всеми другими традициями.
После этого Дхармапала в лучших манерах сиддхов обращается к женщинам и вину, поэтому его просят покинуть монастырь и обвиняют в «духовном уродстве» (virupa), в честь которого он берет себе новое имя, и по этой причине я перевожу его как г-н Уродливый. Остальная часть агиографии описывает чудеса, совершаемые Вирупой, в том числе обращение небуддистов (tirthikas), сокрушение их образов и прекращение их кровавых ритуалов. В конце концов, агрессивная борьба Вирупы с тиртхиками была прекращена благодаря вмешательству Кхасарпаны Авалокитешвары (Khasarpana Avalokitesvara) – божества, обитающего в популярном месте буддийского паломничества в южной Бенгалии. Источники уверяют нас, что Вирупа в конце концов слился со каменной стеной в шиваитском святилище Соманатха в Гуджарате, превратившись в вечноживую статую, которую можно увидеть там и сегодня38.
Несмотря на утверждения традиции, у нас нет особых оснований полагать, что Вирупа был великим ученым до посетившего его вдохновения, а приписываемые ему сохранившиеся произведения указывают на то, что этого сиддху интересовали многие из тех же вопросов, что и других сиддхов, исполнявших свои песни на апабхрамше: зло небуддийских практик, значимость гуру, факт того, что реализация достигается вне рамок обучения, и т.п. Если Вирупа из агиографий Сакьяпы действительно был реальной личностью – а у нас нет оснований полагать иначе, – то можно предположить, что он жил где-то в последней четверти десятого столетия, скорее всего, не позже и уж точно не намного раньше. Эта оценка основана на достаточно надежной ассоциации агиографий Вирупы с двумя шиваитскими храмовыми комплексами, существовавшими на своей начальной стадии в течении относительно короткого времени: Соманатхой и Бхимешварой (последний был расположен в устье реки Годавари). Бхимешвара, по всей видимости, была построен либо Чалукьей Бхимой I (правл. 892-921), либо Данарнавой (правл. 971-73), тогда как Соманатха был возведен Мулараджей I в период примерно с 960 по 973 годы и осквернен или разрушен Махмудом Газневи в 1026 году (позже он был восстановлен). Если предположить, что некий Вирупа отправился в эти места и разработал систему, попавшую в Тибет во второй четверти одиннадцатого века, то, вероятнее всего, он был персонажем второй половины десятого столетия, причем, скорее всего, его последней четверти (975-1000).
Вирупа был бы несостоявшимся монахом, вероятно, не слишком образованным и склонным к тому, чтобы шляться по округе с бродячими бардами, для которых сочинение песен на апабхрамше было нормой жизни. На самом деле, сакьяпинцы сохранили искаженные версии агиографических высказываний на апабхрамше именно о Бирве. А он взял себе это уничижительное имя Вируа/Бирва (Virua/Birwa, пракритические формы имени Вирупа) как знак неустрашимости, хотя и был ни в коем разе не первым и, вероятно, не последним, кого так называли, ведь даже некоторые более поздние авторы сакьяпы утверждали, что Вирупа появлялся трижды39. Знаток *марга-пхалы Кхьенце Вангчук (1524-68) отмечал, что, должно быть, существовал более ранний Вирупа, который был учителем женщины-сиддхи Сукхасиддхи, причем это его утверждение основывается на других агиографиях, сообщающих о данных отношениях40.
<< К оглавлению |
Следующий раздел >> |