Эта книга ставит своей целью пролить свет на одно из самых выдающихся достижений в истории человечества: возрождение и реформацию тибетской культуры, начавшиеся примерно через сто лет после катастрофического краха и распада Тибетской империи в середине девятого столетия. Как в традиционных, так и в современных описаниях данного феномена отчасти упускается из виду тот очевидный факт, что при совершении этого подвига тибетцы во многом опирались на лексикон, тексты и ритуалы одного из наименее вероятных кандидатов на продвижение культурной стабильности: индийского тантрического буддизма. Основываясь на переводах и исследованиях наиболее эзотерических йогических наставлений и священных текстов заключительного этапа развития индийского буддизма, тибетцы смогли выработать новый взгляд на социальное и религиозное устройство их страны, приспособив его к потребностям еще только зарождавшихся институтов эзотерических линий передачи отдельных кланов и религиозных сообществ. Со временем они добились столь выдающегося воплощения в жизнь тантрических идеалов, что Тибет приобрел репутацию территории деятельной активности будд и бодхисатв. Вследствие этого Тибет со временем вытеснил Индию с позиции общепризнанного источника безупречного буддийского обучения и самых действенных практик, приковав к себе взоры набожных буддистских паломников из большей части Евразии и став ориентиром для всего жизнеспособного эзотерического буддизма.
Однако, эта работа не смогла бы увидеть свет без добровольного участия в ней моих тибетских учителей и друзей и в первую очередь Нгора Тар-це кхен-по баод-нама гья-цо (тиб. Ngor Thar-rtse mkhan-po bSod-nams rgya-mtsho; aka Хироши Сонами), прочитавшего со мной множество сакьяпинских текстов, переводы которых я использовал при написании данной книги. Его душевная щедрость была сравнима только с его настойчивостью в обращенных ко мне просьбах взяться за перевод на английский язык многих из тех произведений, что мы вместе прочитали за одиннадцать лет нашего сотрудничества, с 1976 года и вплоть до его безвременной кончины 22 ноября 1987 года. Мы оба знали, что такая идея противоречит культуре секретности, которую школа сакья взращивала на протяжении стольких веков, но Тар-це кхен-по полагал, что для своего процветания в диаспоре тибетский буддизм должен переосмыслить некоторые подходы, пусть даже и непредусмотренным в традиции образом. Даже если мы порой расходились во мнениях относительно достоверности источников или методологии исторической оценки, мы всегда соглашались с тем, что считающая себя прославленной традицией сакья действительно является таковой. Последующее одобрение на публикацию моего перевода «Коренного текста *маргапхалы» (Приложение 2), которое я получил в 1996 году от главы школы сакья Его Святейшества Сакья Тринзена, больше, чем что-либо еще, подтверждает прозорливость Нгора Тар-це кхен-по.
Еще одним человеком, внесшим значительный вклад в создание этой книги, является мой друг и коллега Дэвид Джермано (David Germano) из Университета Вирджинии. Почти с самого момента нашего знакомства мы с Дэвидом взаимно поддерживали друг друга в наших исследованиях. При этом он всегда находил время для просмотра моих рукописей и помогал в организации их оценки. Те из нас, кто преподает преимущественно в бакалавриатах, не имеют возможности проверять свои работы на выпускниках магистратуры, и Дэвид постоянно предоставлял мне эту возможность. В течение многих лет он использовал версии этой книги в своих магистрантских курсах Университета штата Вирджиния, приглашая меня пообщаться с его магистрантами, и самому ответить на их настойчивые расспросы о результатах научных исследований, в том числе и неопубликованных. Я высоко ценю его готовность предоставлять место для обсуждения моей порой неудобоваримой прозы и случайных заметок о двух-трех веках тибетского буддизма, которые, как мы оба считаем, были исключительными во всех смыслах этого слова.
Множество других друзей, коллег и даже целых учреждений заслуживают гораздо большей благодарности, чем я могу им выразить на этих страницах. Мэтью Капштейн (Matthew Kapstein) был для меня источником вдохновения и ориентиром с тех самых пор, как мы впервые встретились в 1971 году. Джанет Гьяцо (Janet Gyatso) и я обменивались наблюдениями по поводу тибетской и буддистской жизни еще до того, как мы закончили университет в Беркли. Д-р Сайрус Стернс (Cyrus Stearns) очень любезно поделился со мной как собственным переводом «Коренного текста *маргапхалы», так и своими критическими замечаниями касательно моего перевода, тем самым избавив меня от множества ошибок, больших и малых. Дэвид Джексон (David Jackson) часто оказывал мне поддержку, даже когда мы расходились во мнениях по поводу отдельных направлений сакьи. Брайан Куэвас (Bryan Cuevas) любезно прочитал всю мою рукопись и сделал много полезных предложений. Мои друзья Стивен Гудман (Stephen Goodman) и Кеннет Истман (Kenneth Eastman) знают меня гораздо дольше, чем мне хотелось бы это признать, и заслуживают отдельной благодарности за множество добрых дел. Роберто Витали (Roberto Vitali), Дэн Мартин (Dan Martin), Дэвид С. Рюгг (David S. Ruegg), Самтен Кармай (Samten Karmay) и Пер Кврерне (Per Kvrerne) для меня всегда являлись постоянными источниками вдохновения и эталоном высокой учености. Ян-Ульрих Собиш (Jan-Ulrich Sobisch) сделал возможным получение мною части «Phag mo grupa bka’ ‘bum», а Леонард ван дер Куйп (Leonard van der Kuijp) поделился со мной фотокопиями рукописей, которые он раздобыл в Китае. Мои единомышленники в университете Фэрфилда также заслуживают моей благодарности: вице-президент по академическим вопросам Орин Гроссман (Orin Grossman), декан Тимоти Снайдер (Timothy Snyder), Джон Тиль (John Thiel), Пол Лейкленд (Paul Lakeland), Фрэнк Ханнафи (Frank Hannafey), а также все мои коллеги по факультету религиоведения.
В Индии доктор Банарси Лал (Banarsi Lal) всегда оказывал мне неоценимую помощь. Впервые он обратился ко мне в 1983 году, а наше тесное сотрудничество началось в 1996-97 годах и продолжается до сих пор. Профессор Самдонг Ринпоче (Samdhong Rinpoche) из Центрального института высших тибетских исследований и Сампурнанандского университета санскрита заслуживают моей особой благодарности за то, что предоставлял мне институциональную базу в различные периоды моих исследований. Успешному окончанию этой работы во многом способствовали гранты Американского института индийских исследований, Программы Фулбрайта по линии «Совета по международному обмену учеными», Информационной службы США, Колледжа искусств и наук Университета Фэрфилда, Исследовательского комитета преподавательского состава Университета Фэрфилда, а также поддержка моих коллег с факультета религиоведения.
Кроме того, я непременно должен поблагодарить Венди Лохнер (Wendy Lochner) из издательства Колумбийского университета, взявшуюся за публикацию этой сложной и объемной рукописи. Она всячески поддерживала меня во время наших совместных обсуждений, а сотрудники редакции Колумбийского университета Лесли Крисель (Leslie Kriesel), Сюзанна Райан (Suzanne Ryan) и Маргарет Ямасита (Margaret Yamashita) проявляли образцовое внимание к требованиям данного проекта. И я бесконечно благодарен всем им за их терпение и настойчивость.
Наконец, я хочу выразить свою благодарность моей жене, доктору Кэтрин Шваб (Katherine Schwab), которая мне открыла глаза на то, что не все в этом мире вращается вокруг текстов и языков, но которая при этом в течение нескольких последних лет всячески поддерживала меня в моей неистовой писательской и издательской деятельности. Ее доброта и милосердие позволили мне с головой погрузиться в божественный мир научных изысканий, порой даже не обращая внимания на результат. Как и прежде, все ошибки в изложении исторических фактов и переводах, которые, несомненно, присутствуют в этой работе, никоим образом не могут быть отнесены на счет множества замечательных учителей, друзей и коллег, с которыми мне посчастливилось работать и общаться – за все эти ошибки несу ответственность только я.
Рональд М. Дэвидсон
Фэрфилд, Коннектикут
