Роль буддизма в системе общественных отношений (интегративная функция концепции заслуг)
Все учение буддизма как бы группируется по матрицам, структура которых определяется мнемотехникой. Для удобства мы будем именовать такие матрицы или мнемонические системы моделями. Существуют космологическая (мировоззренческая) модель буддизма, нравственная модель поведения, модель получения, накопления и передачи заслуг, модель медитации, модель добродетели, модель долга и обязанностей правителя, модель взаимоотношений монах – мирянин и многие другие. Как правило, такие модели описываются в экзегетических трактатах, созданных на базе канонических текстов, а некоторые тексты можно рассматривать как модели-матрицы, например тексты «Ангуттара-никаи».
В процессе становления буддизма такие модели как бы накладываются на религиозно-культурные традиции конкретной нации, национальности, племени, рода, и в результате наложения таких моделей на конкретное поле религиозных верований, культурных традиций и общественных отношений буддизм обретает свою культовую и мировоззренческую специфику. Вместе с тем, несмотря на страноведческую специфику буддизма, наличие множества доктринальных вероучений и их сектантских вариантов, буддизм в целом (в том числе махаяна и тхеравада) предстает как единая мировоззренческая система через космологическую картину бытия. Любой фрагмент этой космологической картины бытия объясняется с позиций учения Будды, непреложной аргументацией в котором считаются лишь высказывания Будды и его учеников, зафиксированные в канонических текстах и принимаемые на веру.
Вера (саддха) считается основным фактором на пути к просветлению, нирване, ибо, согласно учению, саддха порождает энергию (вирия), энергия ведет к пониманию цели (сатти), понимание – к концентрации мысли (самадхи), концентрация мысли – к прозрению и мудрости (паньня).
Вера (саддха) становится высшей и несокрушимой ценностью, когда она утверждается на почитании трех драгоценностей и благородного восьмеричного пути (Арья Магга). Только при наличии веры в ее высшем значении (аветчаппасада), учит буддизм, верующий, совершая добрые дела по отношению к сангхе и выполняя предписанные обряды, ритуалы, связанные с поклонением символам Будды и его учения, получает религиозные заслуги.
При рассмотрении обрядовой практики буддизма через призму космологической картины бытия становится ясным, что буддист воспринимает все компоненты культовой практики, включающей демонический культ, культ богов-покровителей, обряды жизненного цикла, календарные обряды и церемонии, как единую культовую систему.
Для верующего все обряды и церемонии, независимо от характера их происхождения, оказываются взаимосвязанными, так как он понимает или принимает на веру взаимообусловленность кармы всех живых существ в доступном ему мироздании.
Главное для него, как учит буддизм, возможность воздействия на эту карму своими ритуальными действиями и образом жизни, в котором центральное место отводится буддийской общине – постоянному источнику заслуг и охранительной магии.
Верующий материально поддерживает сангху, сангха защищает его от вредоносных сил сверхъестественного мира. Буддийский культ доминирует над другими культами, поскольку Будда считается наиболее могущественным покровителем человека и повелителем всех божественных существ вселенной. Немаловажный факт и то, что буддийский культ представляется верующему не только справедливым, но и менее материально обременительным, чем до-буддийские культы.
Общественные отношения также объясняются и регулируются через буддийские модели-матрицы, касающиеся поведения верующих. Высказывания о мирянах имеются в разделах «Самьютта-никаи», «Дигха-никаи», «Ангуттара-никаи», в джатаках, в «Дхаммападе», «Аватамсакасутре», «Махапаринибба-на-сутре», «Махамайя-сутре» и других текстах северной и южной традиций буддизма.
Одно из наиболее полных изложений концепций поведения домовладельца-мирянина содержится в «Сигаловада-сутре» из «Дигха-никаи». Характерно, что все буддийские концепции из канонических текстов могут быть изображены в виде геометрических фигур – так, материал «Сигаловада-сутры» организован в форме куба – символа дома.
В предисловии к сутре рассказывается о богатом бездельнике Сигале, который не слушался родителей, ленился ходить на проповеди Будды, находившегося в то время в Раджгрихе. Перед смертью отец попросил сына встать рано утром и совершить поклонения на шесть сторон света. Сигала обещал выполнить просьбу отца, хотя и не знал, как это сделать. Ранним утром Будда, как обычно обозревавший, что делается в мире, увидел Сигалу и решил помочь ему. Он подошел к юноше и прочитал ему проповедь об обязанностях домовладельца.
Как сказал Будда, домовладелец должен избегать 4 плохих деяний, 4 путей совершения греховных поступков, а также 6 причин, ведущих к потере богатства.
Если он будет сторониться этих 14 зол, защищать 6 направлений, то достигнет успеха в обоих мирах, т. е. после разрушения физического тела такой домовладелец возродится на небесах.
4 плохих деяния – это убийство, воровство, прелюбодеяние, ложь; 4 пути совершения греха – это плохие желания, ненависть, страх, невежество. Эти пути ведут к потере хорошей репутации.
6 причин, ведущих к потере богатства,- это пьянство, праздное шатание по улицам, посещение зрелищ, азартные игры, плохие друзья, лень.
Пьянство ведет к потере богатства уже в этой жизни, к ссорам, болезням, к подрыву репутации, к бесстыдству, к слабоумию.
Праздное шатание по улицам подвергает опасности жизнь самого домовладельца, его жены и детей, его богатство вызывает подозрение у соседей, служит поводом для сплетен, таит множество неприятностей.
Пристрастие к зрелищам порождает постоянные мысли о том, где танцуют? Где поют? Где играет музыка? Где бьют в барабаны?
Азартные игры ведут к появлению врагов у победителя, к сожалению о проигрыше, к потере богатства в этой жизни, к недоверию, к презрению со стороны друзей и знакомых, к тому, что уважающие себя родители не отдадут свою дочь замуж за игрока.
Плохие друзья – это те, кто жаждет женщин, играет в кости, пьет вино, мошенничает.
Ленивый всегда ищет повода ничего не делать, ему то холодно, то слишком жарко, то слишком поздно, то слишком рано, то он голоден, то он объелся.
Игра в кости, жажда женщин и вина, танцы и пение, привычка спать днем, дурное поведение на улице, плохие компаньоны – эти шесть причин разрушают человека, его семью, его счастье.
Далее Будда объясняет, кто для домовладельца враг, скрывающийся под личиной друга.
Это – тот, кто не возвращает долга, кто не держит своего слова, это льстец и мот.
Это – тот, кто только берет, кто дает мало, а требует много; кто делает свою работу из-за страха; кто выбирает друзей ради личной выгоды.
Это – тот, кто говорит о своих прошлых или будущих хороших намерениях; кто склонен к добропорядочным, но бесполезным разговорам; когда нужна помощь, остается в стороне.
Это – тот, кто позволяет другу совершать дурные поступки; не замечает хороших поступков друга; хвалит друга в его присутствии и порицает в его отсутствие.
Это – тот, кто праздно шатается с вами по улице; кто ходит с вами на зрелища; кто составляет вам компанию в азартных играх.
Затем Будда говорит о том, кто есть настоящий друг.
Это – тот, кто искренне переживает за своего товарища, помогает ему, защищает, служит опорой в тяжелые минуты жизни, удерживает от дурных поступков. После того как домовладелец станет богатым, он должен разделить свое богатство на четыре части и три из них отдать своему настоящему другу.
Для поддержания благосостояния в своем доме домовладелец обязан знать шесть правил: почитать своих родителей, учителей, жену и детей, друзей и знакомых, слуг и работников, отшельников и брахманов.
Домовладелец должен поддерживать родителей, выполнять свой долг перед ними, хранить семейные традиции и устои, планировать свою жизнь в соответствии с нуждами, совершать подношения сангхе ради получения заслуг для своих родителей.
Примечательно, что в тексте не только объясняются нормы поведения домовладельца, но и перечисляются в таком же порядке обязанности близких и друзей домовладельца. Например, домовладелец должен почитать и уважать свою жену, быть верным ей, утверждать свой авторитет перед ней, дарить ей украшения. Жена, в свою очередь, должна хорошо выполнять домашнюю работу, быть гостеприимной, верной мужу, бережно относиться к тому, что он зарабатывает, быть искусной и прилежной.
Интересны, на наш взгляд, предписанные Буддой правила отношений между хозяином и его работниками. Домовладелец, выступающий в качестве хозяина работников, слуг и рабов, должен давать им посильную работу, обеспечивать едой и вознаграждением, заботиться о них в случае болезни, делиться с ними вкусными плодами, оставлять им время для развлечений. В этом случае работники будут уважать своего хозяина, предпочтут работать у него, а не у других, будут брать лишь то, что он дает им, хорошо будут выполнять свою работу и восхвалять хозяина.
Среди незнакомых ему людей домовладелец должен почитать в первую очередь отшельников и архатов (брахманов). Встречаясь с ними, он должен следить за положением своего тела, за своей речью, контролировать свои мысли, держать свой дом открытым для них, снабжать их всем необходимым.
В свою очередь, отшельники и архаты не позволят ему совершать зло, утвердят его в достоинствах, пожелают ему благополучия, расскажут ему то, что он никогда не слышал, объяснят то, чего он не понял из услышанного, покажут ему путь к небесам.
Будда заканчивает свою проповедь следующими пожеланиями: «Мать и отец являются Восточной стороной, учителя – Южной, дети и жена- Западной, друзья и знакомые – Северной, слуги и работники – Надиром, отшельники и брахманы – Зенитом. Тот, кто почитает эти стороны света, достоин вести жизнь домовладельца. Мудрый, добродетельный, благородный, знающий свои обязанности домочадца, скромный и не упрямый – такой завоюет славу. Тот, кто энергичен, неленив, бесстрашен перед неудачами, собран – такой завоюет славу. Лечащий других добротой, желающий иметь друзей, легко отзывающийся на просьбу, не эгоистичный, дающий совет и руководство своим согражданам – такой завоюет славу. Душевно щедрый, говорящий с добротой (в помыслах), творящий добро в интересах других, справедливый к другим в любом месте и в любых случаях…» (17).
————————————————————————————————————————————————————
(17) The Buddhism Layman’s Code of Discsipline. Colombo, 1969, с 12 13
————————————————————————————————————————————————————
Помимо свода правил поведения для мирян, изложенного выше, в буддизме имеются также общие правила, касающиеся должного отношения мирян к религии. Каждый, кто верит в «три сокровища (или жемчужины)»: Будду, Дхарму, Сангху,- уже является последователем этой религии.
Буддисты-миряне обязаны соблюдать пять повседневных заповедей: не убивать, не воровать, не лгать, не прелюбодействовать, не пить спиртных напитков. При соблюдении этих заповедей верующие считаются достойными слышать слово Будды, пользоваться его благословением, понимать суть учения. Они в этом случае освобождаются от эгоистических желаний, от грязных мыслей, от страха перед судьбой. Верующий должен думать о том, как он служит родителям, как живет с женой ,и детьми, как контролирует свои мысли, как служит Будде. Множество подобных наставлений имеется в различных канонических текстах.
Буддийские тексты не обходят вниманием семейную роль женщины, ее восприимчивость к учению Будды. Как отмечает один из буржуазных буддологов, в любом разделе «Сутта-питаки» можно найти сообщение о монахинях и мирянках, нередко играющих центральную роль в повествовании (18).
————————————————————————————————————————————————————
(18) Horner I. B. Women in Early Buddhist Literature. WP., № 30 Kandy 1961, c. 2.
————————————————————————————————————————————————————
В текстах «Ангуттара-никаи» говорится, что Будда разделял женщин на четыре типа. Первый тип – это те, кто сердится по каждому поводу, у кого мысли непостоянны, кто завистлив и недоброжелателен к счастью других, кто равнодушен к бедам соседа. Второй тип-это те, кто сердится по пустякам, кто коварен и жаден, но кто не завидует чужому счастью, кто переживает несчастья других. К третьему типу относятся широко мыслящие женщины, которые редко поддаются гневу, которые знают, как обуздать свою эгоистическую мысль, но не в состоянии подавить чувство ревности или сочувствовать другим. Четвертый тип – это те, кто широко мыслит, может обуздать чувство жадности и оставаться спокойным в своих помыслах, кто не завидует чужому счастью, кто переживает за других.
В «Суджата-сутте» из «Ангуттара-никаи» рассказывается, что Суджата- молодая жена старшего сына богатого торговца, была дерзка, не уважала других, не хотела слушать никаких наставлений. Постепенно в семье начался разлад. Когда Будда посетил эту семью, он заметил нелады и обратился к Суджате со следующей проповедью:
«Суджата, есть семь типов жен. Жена подобная убийце. Она имеет грязные мысли, не уважает мужа и в результате отдает свое сердце другому мужчине. Жена подобная вору. Она никогда не интересуется, чем занимается муж, и думает только о своих желаниях, мечтая о богатстве. Она растрачивает доходы мужа на удовлетворение своих желаний и таким образом обкрадывает его. Жена подобная хозяину. Она бранит своего мужа, пренебрегает своими обязанностями домохозяйки, всегда распекает и оскорбляет мужа грубыми словами. Жена подобная матери. Она заботится о муже, словно о ребенке, защищает его как мать, заботится о его благосостоянии. Жена подобная сестре. Она верна мужу, скромно и безоговорочно прислуживает ему. Жена подобная другу. Она старается сделать приятное мужу, словно другу, возвратившемуся после долгого отсутствия. Она скромна, ведет себя правильно и относится к мужу с большим уважением. Наконец, есть жена подобная служанке. Она служит мужу преданно и хорошо. Она уважает его, выполняет его указания, не имеет собственных желаний, не жалуется на болезни, не возмущается, всегда старается сделать мужа счастливым».
В «Махапариниббана-сутре» из «Дигха-никаи» рассказывается о богатой и знаменитой куртизанке Амрапали из Вайшали, которая попросила Будду просветить ее. Будда сказал:
«Амрапали, мысль женщины легко возбуждается и входит в заблуждение. Она поддается желаниям и ревности гораздо легче, чем мужчина. Поэтому для женщины труднее следовать благородным путем. Особенно это трудно молодым и красивым женщинам. Ты должна встать на благородный путь, преодолев вожделения и соблазны. Амрапали, ты должна помнить, что юность и красота не вечны, затем последуют болезни, старость и страдания. Искушение быть богатой и любимой осаждает женщину, однако, Амрапали, это не вечные сокровища. Просветление – единственное сокровище непреходящей ценности. Сила сменяется слабостью, юность – старостью, жизнь ведет к смерти. Один может уйти от любимой, чтобы жить с ненавистной ему; другой никак не может достигнуть долго желаемого. Это закон жизни. Единственное, что защищает и приносит вечный мир,- это просветление. Амрапали, ты должна стремиться к просветлению».
Влияют ли религиозные догмы на реальные отношения в семье, деревне, городе? Общеизвестно, что религия главным образом санкционирует и сакрализует уже сложившиеся отношения между людьми, однако в некоторых случаях она формирует определенный ритуал общеизвестных отношений, ярким примером которых служат взаимоотношения между монахом и мирянином.
Ритуализация этих отношений объясняется наличием двух уровней религиозного поведения. Соблюдение правил «Винаи», обязательное для членов сангхи, рассматривается как вступление на срединный путь, каждый шаг на котором строго регламентирован правилами. На этом уровне полностью исключаются вольные рассуждения о тех или иных положениях учения, так как это практический, а не философский метод постижения буддизма. Поэтому процесс обучения является доминирующим, и все состояния, к которым стремится верующий, известны ему из текстов, как и ритуал вхождения в эти состояния, так что все чувства верующего обусловлены заранее.
Социологи, изучающие религиозный комплекс буддизма, отмечают существование как бы двух уровней в этом комплексе, на каждом из которых смысл и назначение буддизма интерпретируются по-разному. Различия в интерпретации настолько велики, что на так называемом верхнем уровне буддизм выступает как учение, постигаемое с помощью практики, а на нижнем – как религия.
Наиболее часто эти уровни обозначаются как монашеский буддизм и как народный буддизм. На наш взгляд, такое противопоставление буддийской общины мирянам является ошибочным в силу целого ряда логических умозаключений.
А вот условное, подчеркиваем – условное, деление монашества на «черное» и «белое» духовенство представляется более оправданным, так как в этом случае появляется возможность отделить категорию людей («черное» духовенство), устремленных к достижению высших идеалов учения буддизма, от основной массы верующих, в том числе и большинства сангхи («белое» духовенство), ищущих опоры в вере ради достижения определенных социальных целей.
Поэтому, говоря о верхнем и нижнем уровнях буддизма, мы имеем в виду, что именно первая категория людей относится к верхнему уровню, а последняя – к нижнему.
На верхнем уровне превалирует ритуал, предписанный канонической литературой образ жизни, манера поведения, фиксированные методы изложения Положений буддизма, порядок медитации и т. д. Однако этот ритуал скорее относится к сфере психотренинга, который имеет мало общего с философским отношением к жизни.
На нижнем уровне доминируют культовые отношения, связанные с философией буддийского восприятия мира. К верхнему уровню принадлежат члены сангхи, поставившие себе целью достижение просветления. В тхераваде среди этих членов сангхи существует четкая иерархия, которая, упрощенно, состоит из трех категорий: архат, махатхера, тхера; знатоки канона, медитации и т. д.; люди, стремящиеся постигнуть премудрости срединного пути. В мировоззренческом отношении эти верующие устремлены к достижению конечной цели учения. Они определяют духовный климат в общине, строго соблюдают все правила монашеского устава, ритуальную часть обрядов и церемоний и т. д.
Условно разграничительной сферой между верхним и нижним уровнями или подсистемами являются правила «Винаи», число запретов в которой колеблется от 227 до 250. Для верхнего уровня правила «Винаи» являются средством достижения просветления. Несмотря на строгое соблюдение этих правил на верхнем уровне, их морально-этическая сущность выражена гораздо слабее, чем на нижнем. Причина этого в том, что процесс достижения просветления крайне догматизирован и ритуализиров»ан, для каждого шага по иерархической лестнице предписан строго определенный набор правил и знаний из буддийского канона, исключающий произвольный выбор текстового материала и отступление от тех или иных норм поведения. Поэтому те нормы, которые относят к морально-этическим установкам буддизма, на верхнем уровне становятся ритуальной частью поведения, и по мере продвижения к конечной цели учения их морально-этическое содержание нивелируется полностью.
Структура нижнего уровня буддийской системы более аморфна, она сложна и для описания, так как не имеет достаточно четких контуров в социальной среде. Культовым ядром нижнего уровня являются будды, бодхисатвы, архаты, святые, боги, божества, иерархически представленные в космографической и космологической системах.
Именно религиозное почитание архатов, богов и божеств, а впоследствии изображений будд, бодхисатв и других святых явилось тем организующим ядром, вокруг которого складывались отношения между членами сангхи и мирянами.
Вероятнее всего, с самого начала своего появления сангха была не просто собранием единомышленников, устремленных к достижению идеалов учения, а религиозной организацией, в которую входили также люди, занимавшиеся предсказаниями, составлением гороскопов, магией, врачеванием и т. д., т. е. функционеры, обслуживавшие местное население.
Участие верующих в религиозной деятельности преследует достаточно широкий диапазон социальных потребностей и интересов, включающий как традиционную, так и игровую ситуацию.
Под традиционностью понимается общественная демонстрация усвоения предписанных правил и норм поведения, социального статуса, религиозности, оцениваемых по известной шкале ценностей. Наиболее привлекательной стороной для верующих в этой демонстрации является тот факт, что религия как бы уравнивает всех присутствующих и тем самым позволяет им продемонстрировать те достоинства, которые в мирской жизни оказались бы несущественными, и вместе с тем подчеркнуть различные привилегии, которыми пользуется часть из них благодаря накопленным религиозным заслугам.
Молодежь привлекает в первую очередь зрелищная сторона религиозных церемоний и празднеств, а также возможность участия в различных игровых ситуациях, особенно присущих южному и дальневосточному вариантам буддизма. Это религиозные карнавалы, шествия типа перахеры, импровизированные танцы, пение, музыкальные состязания и, конечно, допускаемый приличиями флирт. Характерно, что религиозные празднества отмечаются не только в монастырях и храмах, но и в университетах, школах, на предприятиях, т. е. охватывают не только истинно верующих.
Буддизму принадлежит важная, иногда главная, роль в сохранении неформальной статусной иерархии, особенно в сельской местности. В каждой деревне, в поселке и даже провинциальном городе существует подобная неформальная иерархия, базирующаяся, в частности, на религии, однако имеющая значительную специфику в каждой отдельной стране. Поэтому мы попытаемся показать характер такой неформальной организации местного общества на примере Таиланда.
В Таиланде можно выделить несколько признаков неформальной статусной иерархии, осуществляемой и подтверждаемой через монастырь или религиозные церемонии. Каждый третий мужчина временно становится монахом, утверждая этим поступком свой моральный авторитет в глазах родных, знакомых, односельчан и т. д. Он хочет показать, что ему можно доверять, на него можно положиться, что он не забывает доброго отношения к себе и платит свои моральные долги сполна, короче говоря, что он человек высокопорядочный. Пребыванием в монастыре утверждаются не только нравственные достоинства человека, но и его склонность к самоанализу, его способность изживать дурные наклонности.
Пребывание в монастыре рассматривается как публичное очищение человека от недостойных дел и ошибок, поэтому этот фактор используется на практике даже государственными деятелями. Например, в 70-х годах временно входили в монастырь бывший министр иностранных дел Таиланда Танат Коман и бывший премьер-министр Таном Киттикачон. Это делалось для того, чтобы восстановить в глазах общественности подорванный авторитет.
В сельской местности каждый прихожанин, мужчина и женщина, как правило, имеет свою роль, которую он выбирает, следуя своим природным наклонностям; это может быть роль глубоко набожного человека, солидного хозяина, любителя пофилософствовать или поговорить о политике, шутника, щеголя, сплетника… и даже хулигана. Все роли несколько ритуализированы, и это создает определенный эффект театра и карнавальности при массовых сборищах в монастырях.
Важное место в неформальной статусной иерархии занимают подношения и дарения сангхе. Кормление монахов и подарки им являются определенной формой перераспределения общественного продукта (до 10% всего дохода населения идет на нужды сангхи), а сам процесс подношения контролируется общественностью. Стоимость или величина подношения, согласно традиции, должна соответствовать социальному статусу дарителя, и превышение положенной стоимости подношения может подорвать, а не укрепить престиж дарителя в глазах его односельчан.
Крупные религиозные церемонии или праздники, типа Тот Катхина (подношение одежды сангхе в октябре-ноябре), проводимые поочередно в монастырях района, также объединяют людей, особенно молодежь, в масштабе района и даже провинции через соперничество между музыкальными, танцевальными, поэтическими, спортивными командами, выставляемыми от каждой деревни.
С развитием водного и дорожного транспорта и расширением сети автодорог роль монастыря как объединяющего центра возрастает. Об этом свидетельствует все увеличивающийся поток ежегодных подношений сангхе в Таиланде, оценивавшийся в 70-х годах примерно в 1 млрд. бат (50 млн. долл.), не считая продуктов питания для 400 тыс. монахов и даровой рабочей силы, занятой в монастырских хозяйствах.
Следует отметить, что расширение регулирующей функции буддизма находится в прямой зависимости от абсолютного количества деклассированного населения, а также от положения мелкой и средней национальной буржуазии, особенно в тех случаях, когда последняя ограничена в своей деятельности, с одной стороны, крупными (монополиями, с другой – государственным сектором. Для деклассированных элементов города посещение буддийского монастыря, участие в религиозных церемониях и шествиях помимо религиозных целей (чаще всего моление об удаче) становится одним из главных способов утверждения их гражданского достоинства и демонстрации их причастности к общественной жизни страны. Результатом приобщения деклассированной городской массы к религии является их тяга к буддийской идеологии как средству выражения их социального, протеста.
Местная национальная буржуазия, особенно провинциальная, в своем становлении проходит как бы два этапа: первый – предпринимательский, когда образуются определенные накопления; второй (связанный С трудностями реализации этих накоплений в сфере бизнеса) – это повышение социального статуса как средства увеличения полезных связей.
Чаще всего повышение социального статуса происходит с помощью благотворительной деятельности в пользу религии (строительство монастыря, крупные пожертвования буддийской общине, издание религиозной литературы и т. д.). В результате благотворительной деятельности буржуа входит в состав монастырских комитетов, попечительских советон, в руководство религиозных организаций и ассоциаций, тем самым получая новые каналы для своей предпринимательской деятельности и, кроме того, надежду на приобщение к политической власти в период избирательных кампаний.
***
Роль праздников и церемоний
Если в таких важнейших сферах общественных отношений, как трудовая, хозяйственная, бытовая, административная деятельность, в отношениях между мужчиной и женщиной влияние буддизма весьма незначительно, то в области духовной культуры его влияние очень велико.
Достаточно Сказать, что письменная литература в странам тхеравады была преимущественно буддийской, грамоту изучали в монастырях, да и в настоящее ъремя духовное влияние буддизма значительно, в частности, большое место в жизни верующих занимают подготовка и проведение религиозных праздников, церемоний и т. п.
Помимо местных празднеств и церемоний в каждой стране отмечаются национальные религиозные праздники, в которых принимают участие миллионы людей. Описывая кхмерский буддизм, Г. А. Шпажников отмечает, что «активность буддийского монашества проявлялась в том, что оно принимало непосредственное участие в различных обрядах и церемониях, общественных праздниках, зачастую было и организатором их… Помимо монахов имеются и другие группы буддистов, причастных к религиозному культу. Это так называемые атяры – организаторы церемоний, своеобразные посредники между буддийскими монахами и верующими» (19).
Н. Г. Краснодембская перечисляет все основные буддийские праздники на Шри-Ланке. «В день полнолуния месяца бак (апрель-май), как считается, Будда вторично, через пять лет после своего „просветления”, посетил Ланку. В полнолуние весака (май-»июнь) торжественно празднуются рождение, просветление и паринирвана (она же кончина) Будды – по традиционным представлениям эти события, разделенные многими годами, происходили тем не менее в один и тот же день. В полнолуние посона (июнь-июль) отмечается введение буддизма на острове, совершенное Махиндой. На полнолуние месяца эсала (июль-август) приходится „юбилей” первой буддийской проповеди. День полнолуния месяца никини (август-сентябрь) особенно почитается буддийскими монахами, соблюдающими обеты предписания ритуального сезона вас (периода дождей). В месяц бинара (сентябрь-октябрь) принято читать сутру „Арияванса”, содержащую, как считают буддисты, квинтэссенцию буддийского вероучения. В месяц вап (октябрь-ноябрь) в этот праздничный день чтутся трехмесячная проповедь Будды, посвященная его матери (такой проповедью были философские проблемы „Абхидхармы”), и первое чтение „Виная-питаки” на острове Ланка, происходившее в монастыре Тхупарама. На день полнолуния месяца ил (ноябрь-декабрь) приходится церемония катхина, завершающая ритуальный сезон вас, к этому же дню традиция приурочивает такие события, как отправление Буддой первых шестидесяти архатов для проповеди его вероучения и кончину первого из учеников Будды – Сарипутты (Сарипутры) Махатхеры. Именно в день полнолуния месяца ун-дуван (декабрь-январь), как считается, на Ланку дочерью царя Ашоки монахиней Сангхамиттой была привезена ветвь дерева Бо. В полнолуние месяца дуруту (январь-февраль) отмечается первое посещение Буддой Ланки – на девятый месяц после его просветления. К полнолунию месяца навам (февраль-март) приурочено дарование Буддой титулов „первых учеников” Сарипутте и Моггаллане. Считается, что в этот самый день был впервые провозглашен кодекс основных этических принципов (уложений) сангхи. Наконец, день полнолуния месяца мядин посвящен воспоминанию о двухмесячном путешествии Будды в сопровождении 20 тыс. архатов в Капилавасту – столицу царства отца Будды царя Сурьодханы из рода Шакьев» (20).
————————————————————————————————————————————————————
(19) Шпажников Г. А. Религии стран Юго-Восточной Азии Справочник М 1980, с. 93.
(20) Краснодембская Н. Г. Традиционное мировоззрение сингалов, с. 136, 137.
————————————————————————————————————————————————————
В Таиланде, Кампучии, Лаосе большинство буддийских праздников похожи по содержанию и по форме. Как отмечает Н. Н. Бектимирова, описывая сангху в Кампучии, «религия всегда придавала обрядности исключительное значение. Веками отрабатывая и совершенствуя религиозную обрядность, сангха поставила ей на службу различные виды искусства – архитектуру, живопись, музыку. Представляя собой наиболее массовую форму проявления религиозности, обряды служили практически одним из основных каналов пропаганды буддизма» (21).
В частности, замечание Н. Н. Бектимировой о том, что «в Кампучии фактически ни один праздник не обходился без участия монахов. Все они так или иначе были связаны с монастырем. Причем если раньше многие торжества включали элементы и буддийского культа, и народных традиций, то в 60-70-е годы повышенное внимание уделялось в первую очередь точному соблюдению буддийской обрядности», можно отнести к Таиланду и Лаосу (22).
В Кампучии, Таиланде, Лаосе буддийские праздники проводятся, по существу, каждый месяц, причем они представляют собой целый комплекс обрядов и церемоний. В конце марта – первой половине апреля отмечается Новый год по лунному календарю, во время которого сооружаются песчаные горки, символизирующие гору Меру, обливают друг друга водой, окропляют водой статуи Будды, организуются выставки, ярмарки, конкурсы красавиц и т. д.
В апреле-мае во всех монастырях празднуется тройная годовщина Будды; рождение, просветление и достижение им нирваны. Устраиваются шествия, монахи всю ночь читают молитвы, рассказывают верующим истории о жизни Будды и его учеников. Торжество завершается подношением пищи и всевозможных подарков членам сангхи.
Начало сезона дождей (июнь-июль) отмечается уходом в монастырь части молодежи, чаще всего на время дождливого сезона. «Церемония ухода в монастырь,- пишет Н. Н. Бектимирова о Кампучии,- дорогостоящая, и поэтому часто семьи объединяются и устраивают ее сразу для нескольких человек» (23). Этот праздник отмечается как в национальном масштабе, так и во всех буддийских общинах и семьях.
С середины октября до середины ноября проводят обряды и церемонии, посвященные окончанию дождливого сезона, выходу части монахов из сангхи, дарение одежды членам сангхи. С доктринальных положений буддизма трехмесячное пребывание в монастыре во время дождливого сезона объясняется пребыванием Будды на небесах Таватимсы в царстве Сакка (Индры), где он читал проповеди ботам и своей матери, возродившейся на этих небесах. Члены сангхи, которым на период васа запрещается покидать монастырь, могут, согласно учению, с помощью медитации подняться на небо Таватимсы и слушать проповеди Будды, тем самым обретая неисчислимое количество заслуг.
По окончании дождливого сезона отмечается и спуск Будды на землю: во всех монастырях проводятся специальные церемонии. В ночь полнолуния площади, улицы, дома, монастыри, ступы иллюминируются горящими свечами, масляными лампами, цветными электрическими лампочками. В некоторых монастырях под звуки фанфар снимают статуи Будды с высоких пьедесталов и в сопровождении процессии монахов везут по улицам, символизируя этим актом спуск Будды на землю.
Завершается празднество церемонией катхина, проводимой во всех монастырях. Во многих районах подарки членам сангхи вручаются поочередно, для этого в монастырях вывешиваются желтые флаги, указывающие на проходящую в них церемонию катхина. Некоторые миряне участвуют в нескольких церемониях катхина, стремясь получить ка.к можно больше заслуг. Американский социолог М. Эбихара приводит слова 18-летней крестьянской девушки из Кампучии. «Я думаю, что в этом году посещу 3-4 катхина, чтобы иметь возможность возродиться в образе богатой американки» (24).
В ноябре-декабре отмечается праздник, во время которого монахи читают прихожанам различные истории из жизни Будды. Многие верующие (в этот период переселяются в монастырь, здесь они спят и принимают пищу. Чтение текстов прерывается только молитвами и трапезой монахов. На территории монастыря дарит праздничная атмосфера. Сюда стекается множество торговцев, которые продают сладости, фрукты, еду, игрушки для детей (25). Этот праздник также приносит множество заслуг верующим.
В январе-феврале отмечается переход Будды в нирвану: в феврале – день всех святых, в этот день происходит закладка новых зданий и культовых сооружений в монастыре. В феврале-марте организуются церемонии по чтению отрывков из « Весеантара – джатаки».
————————————————————————————————————————————————————
(21) Бектимирова Н. Н. Буддийская сангха… с. 60.
(22) Там же, с. 61.
(23) Там же, с. 75.
(24) Цит. по: Бектимирова Н. Н. Буддийская сангха… с. 68.
(25) Там же, с. 65.
————————————————————————————————————————————————————
Много интересных фактов о буддийских праздниках в Бирме приводит Е. А. Западова. Она отмечает, что Новый год (середина апреля) связывается с появлением на земле главного ната Тиджамина. Перед Новым годом астрологи публикуют расчеты о дне прибытия, дне присутствия и дне ухода Тиджа-мина. В газете «Новогодняя» сообщается, на каком животном будет восседать верховный нат, что будет у него в руках: лук, стрелы, копье и т. д. Указывается, какими цветами должны украшать свои прически женщины, даются даты мытья головы (в зависимости от дня рождения), публикуются гороскопы. Во время праздника люди обливают друг друга водой и т. п. (26).
В мае отмечается день Будды, по замечанию редакции газеты «Гардиан», «самый святой из всех святых дней буддистов» (27). Во время этого праздника все поливают растения, особенно дерево Бо (Бодхи). В столицу направляются колонны девушек, несущих на головах красные горшки с водой для растений пагоды Шведагон. Играют оркестры. По всей стране даются представления.
Дождливый сезон считается у буддистов постом, в эти месяцы брачные церемонии не совершаются. Конец великого поста отмечается праздником Огня, олицетворяющим возвращение Будды на землю, когда духи освещали ему путь свечами.
Е. А. Западова пишет: «Торжество длится три дня… Верующие со свечами и фонарями, с кружками душистой воды идут в пагоды, чтобы окропить изваяния Будды… Этот месяц еще называют ,,месяцем кадо”. Подобно тому как верующий молится Будде, сложив ладони у лба, став на колени и склоняясь до земли, так он склоняется перед родителями, учителями или старшими пю возрасту родственниками, уважаемыми людьми, друзьями, выражая таким образом им свое послушание, почтение, покорность. Во многих домах открыты двери. Подарки не обязательны. Высоко ценится сама поза ,,кадо”» (28).
Вслед за праздником Огня отмечается праздник Света (первая половина ноября). Люди танцуют, надев маски животных. Вдоль улиц горят свечи и лампы. В эти дни совершают ритуальные переодевания статуй, устраивают соревнования ткачей – кто быстрее изготовит ткань для статуй Будды и одежды монахов. Как отмечает Е. А. Западова, «газеты каждого города внимательно следят за ходом соревнований и помещают снимки победителей. Концерты, представления длятся ночи напролет». «Частью фестиваля,- пишет Е. А. Западова, – является также праздник Дурачеств, когда молодежь бросает в окна домов фрукты с резким запахом, утаскивает женские юбки, хозяйственную утварь, развешивая их, где придется» (29). Большинство буддийских праздников Бирмы сходны с ранее описанными праздниками Таиланда, Лаоса, Кампучии, Шри-Ланки.
***
Помимо общенациональных праздников обряды и церемонии совершаются по так называемым лунным дням (четыре фазы Луны), которые считаются праздничными днями у буддистов стран тхеравады; переход из одной возрастной группы также сопровождается специальными церемониями, как и важные события в семье: постройка дома, свадьба, похороны. Несмотря на веру в карму, обряду погребения придается чрезвычайно важное значение, в каждой стране существует сложный ритуал отпевания, исполняемый буддийскими монахами. Продолжительность обряда зависит от достатка семьи покойного, известны случаи, когда этот обряд (до кремации тела) длился несколько месяцев, а в Таиланде похоронный обряд над телом патриарха тянулся с 11 ноября 1958 г. до 26 апреля 1960 г.30.
————————————————————————————————————————————————————
(26) Западова Е. А. В стране, где течет Иравади. М., 1980, с. 88, 89.
(27) Там же, с. 91.
(28) Там же, с. 92.
(29) Там же, с. 92, 93.
(30) Wells К Е. Thai Buddhism. Bangkok, 1960, с. 220. Eisenstadt S. N. Tradition, Change and Modernity. N. Y., 1973, c. 101.
————————————————————————————————————————————————————
***
Характеристики религиозной традиции
Таким образом, даже далеко не полное перечисление тех форм общественных отношений, в которых роль буддизма проявляется наглядно, позволяет очертить определенную традиционную систему, включающую буддийскую общину, мирян-верующих, функционеров различных религиозных культов и, наконец, множество ролей и статусов, демонстрация которых осуществляется во время буддийских праздников, шествий, церемоний и обрядов.
Подобную систему можно обозначить как религиозную традицию, являющуюся, по выражению Эйзенштадта, «общим хранилищем форм поведения и символов общества». Каркасом этой традиции является буддийский культ, скрепляющим материалом – идеология религиозной заслуги, которая сводит местные добуддийские верования и религии в единую систему буддийского культа, существующую лишь при наличии буддийской общины – сангхи.
В свою очередь, буддийскую традицию можно представить себе в виде многослойной модели, ядром которой является буддийская община, и в первую очередь те ее члены, которые посвящают свою жизнь достижению религиозной цели. Затем следует прослойка верующих, преимущественно пожилых, ориентирующихся главным образом на накопление религиозных заслуг (внутренний круг), и, наконец, основная масса верующих, в том числе большая часть временного монашества, устремленных преимущественно к социальным и материальным благам (внешний круг). Внешний круг является диффузным между религиозной традицией и светским обществом, так как часть верующих этого круга постоянно выходит из традиции и оказывается в современной системе общественных отношений.
Религиозная традиция, как правило, складывается вокруг «божественного откровения». Это откровение как бы предопределяет смысл жизни в традиции, заключающийся в постижении уже открытой Абсолютной истины со всеми вытекающими отсюда благами; лучшее перерождение, рай, высшая мудрость и т. д. На базе методов и средств постижения Истины формируется шкала духовных ценностей, которые включаются в сферу общественных отношений и жестко регламентируют межличностные религиозные отношения. Так возникает социально-религиозная пирамида с двойственной иерархией: духовной и социальной, на нижнем уровне которой оказываются люди, занятые физическим трудом. В религиозной традиции выделение человека среди равных ему происходит в результате коллективной оценки степени его набожности и знания ритуала поведения, что ведет к развитию солидарности, которая проявляется, в частности, в одежде и в унифицированном выражении эмоций.
Каждый верующий знает, что соблюдение традиционных правил и установок откроет ему путь не только к духовным, но определенным материальным ценностям. Обязательное соблюдение общепринятых, предписанных «правил игры» является непременным условием для достижения более высокого статуса в религиозной традиции. Чем сложнее и изощреннее эти правила, чем разработаннее шкала социального вознаграждения за их последовательное соблюдение, тем меньше времени остается у верующего для иных устремлений, тем меньше его интерес к «большому миру», тем уже его политическое сознание.
Хотя внутри сложной и разработанной традиции, какой является буддизм, активность верующих очень высока, но по отношению к социальному прогрессу такая традиция выглядит инертной. Религиозная традиция как бы аккумулирует энергию людей и направляет эту энергию по замкнутому кругу, отчужденному от научного познания и социального прогресса.
Религиозная традиция по структуре представляет собой общественную пирамиду с присущими любому буржуазному или феодальному обществу противоречиями, в том числе антагонистическими. Классовый характер противоречий в религиозной традиции особенно проявляется в том, что привилегированная верхушка в своих корыстных целях нещадно эксплуатирует религиозность и невежество масс.
Поэтому так называемая традиционная элита, несмотря на то что она широко пользуется благами научно-технического прогресса и современного образования, наиболее активно выступает за сохранение традиционного уклада жизни, патриархальных устоев крестьянства, традиционного воспитания и образования, а следовательно, в защиту своих социальных привилегий и права на господство. Не случайно наиболее опасными для религиозной традиции элита считает идеологические воздействия – идей научного социализма, так как отчужденность такой традиции от научного познания и идей социального прогресса во многом облегчает ей задачу сохранения своих позиций и при буржуазно-демократической форме правления, т. е. в условиях острой политической борьбы.
Полное разрушение религиозной традиции может произойти только при социализме, частичное разрушение – под влиянием многих факторов, связанных с развитием капитализма, научно-технической революцией и особенно с социальным прогрессом. Казалось бы, научно-техническая революция и социальный прогресс взаимосвязаны, однако традиция способна использовать научные и технические достижения без особенного ущерба для своей структуры, в то время как радикальные социальные преобразования неизбежно подрывают основные устои религиозной традиции в результате вовлечения верующих в современные формы общественных отношений.
Если конкретизировать понятие «религиозная традиция» в анализируемых нами странах, то можно выделить два типа: инертная (так называемая малая) традиция и активная (так называемая большая) традиция.
Первый тип достаточно однороден для всех стран южного буддизма, для него характерны: ориентация верующих на накопление религиозных заслуг; закрепление определенной роли за каждым индивидуумом; отсутствие капиталонакоплений – отсюда «расточительство» верующих при появлении у них «случайных» денег; полная погруженность в локальную религиозно-хозяйственную жизнь и отсутствие интереса к большому миру; преимущественно натуральные, а не денежные подношения сангхе. Выход из такой традиции осуществляется главным образом с целью заработать деньги на каком-либо строительстве для ремонта дома, покупки скота, погашения долгов и т. д. Как правило, в деревню возвращаются немногие, ибо те, кто накопил денег, открывают собственное дело в городе, а для не имеющих денег в деревне нет места: из-за перенаселенности и парцеллярности земельных наделов возвращающийся оказывается лишним ртом.
Условия возвращения в традицию первого типа, как и выхода из нее, зависят в первую очередь от степени ее закрытости. В традиции, подобной исламу, где детально регламентирована модель поведения правоверного, выход из нее (т. е. несоблюдение традиционных установок и ритуала поведения) сопряжен с возможностью обструкции со стороны единоверцев. Однако возвращение в относительно закрытую традицию несложно; в исламе, в частности, оно сводится к принятию на себя обязательства следовать шариату. В более открытых традициях, подобных буддизму, выход почти не фиксируется единоверцами, но возвращение требует весомых доказательств лояльности «блудного сына». Это объясняется тем, что достижение высокой религиозной цели в буддизме связано с .подвижничеством, обусловленным идеологией религиозных заслуг.
Буддийскую традицию первого типа можно представить в виде множества локальных общин, сконцентрированных вокруг монастыря, отшельничества, святого. В каждой такой локальной традиции существует своя духовная иерархия, определяемая «суммой» религиозных деяний, составляющих духовное богатство верующего. Возвращающийся в такую традицию оказывается как бы нищим в духовном смысле по сравнению с другими единоверцами. Поэтому он вынужден «покупать» право на достойное место в традиции, и такая покупка обязательно связана с материальными затратами – даже для вступления в буддийскую общину (да и число монахов ограничено возможностями деревни прокормить их). Если у верующего нет денег, то он оказывается в положении пария. Поэтому «малая» традиция является одним из факторов, способствующих оседанию сельских жителей в городах и появлению массы люмпенов.
Традиция второго типа связана с государственной общественной структурой, поэтому для выяснения ее характеристики следует рассмотреть взаимоотношения между государством и религией.
| << К оглавлению: В. И. Корнев «Буддизм и общество …» | Следующая глава>> |
