·······································

6. Цейлон в середине XVII – XVIII веках («голландский» период)

<< К оглавлению «История Шри Ланки (Цейлона)»
Следующий раздел>>

На рубеже XVI-XVII вв. в соперничество с Португалией за господство в ряде районов Южной и Юго-Восточной Азии вступила Голландия, успехи промышленного развития которой позволили ей создать крупный торговый флот и превратиться в мощную морскую державу.

В 1602 г. в Батавии (о-в Ява) была образована Нидерландская Ост-Индская компания. Используя ослабление Португалии, попавшей в зависимость от испанской короны и участвовавшей на стороне Испании в длительной и бесперспективной войне против восставших нидерландских провинций, Нидерландская Ост-Индская компания распространила свое влияние на ряд бывших португальских колоний и зависимых территорий в Юго-Восточной Азии и Африке.

В поисках союзников для борьбы с Португалией Голландия поддержала оборонительные усилия Кандийского государства на Цейлоне. Переговоры между двумя сторонами были завершены заключением договора о совместных боевых действиях против португальской армии на Цейлоне.

За обещание военной помощи кандийскому царю Раджасинхе II Голландия получила монопольное право закупки кандийской корицы.

Узнав о кандийско-голландских переговорах, португальцы начали боевые действия против союзных войск. Цейлон превратился в арену борьбы двух крупнейших колониальных держав XVII в.

К 1639 г. голландские и кандийские войска отвоевали у португальцев Тринкомали и Баттикалоа – крупные порты на северо-восточном побережье. Ост-Индская компания добилась от Канди права на размещение в них голландских гарнизонов и фактически превратила эти порты в опорные базы своих вооруженных сил на острове.

В 1640 г. кандийско-голландские силы взяли штурмом Негомбо и Галле на юго-западном побережье, где голландцам также удалось утвердить свое военное присутствие.

Падение власти испанских Габсбургов в Португалии и заключение мира между Голландией и Португалией в Европе заставило голландцев нарушить условия договора с кандийской стороной и приостановить дальнейшее наступление на португальские владения на Цейлоне.

В 1644 г. был заключен договор о перемирии, по условиям которого португальская и голландская стороны обязались не возобновлять военных действий на острове и поделить захваченную юго-западную часть Цейлона на две зоны – к северу (португальская) и к югу (голландская) от р. Бентоты.

В 1645 г. договор о перемирии был дополнен подписанием в Галле соглашения, предполагавшего оказание взаимной военной помощи в случае нападения со стороны Канди.

В 1652 г. мир между Голландией и Португалией в Европе был нарушен, что послужило сигналом для возобновления военных действий и на Цейлоне.

К середине XVII в. превосходство голландского флота над португальским стало настолько очевидным, что голландские власти в Батавии решили окончательно завладеть португальскими территориями на острове.

Феодально-абсолютистская Португалия не могла сколько-нибудь эффективно противостоять мощному натиску Голландии, вставшей на путь капиталистического развития, во всех некогда захваченных районах мира. Поставленный перед необходимостью сделать выбор, португальский двор в Лиссабоне сосредоточил свои интересы в районе Атлантики, сделав ставку на сохранение колоний в Южной Америке. В борьбе с Нидерландской Ост-Индской компанией португальские власти в Гоа и колониальная администрация на Цейлоне были предоставлены самим себе.

Голландцам удалось вновь наладить отношения с кандийским правителем Раджасинхой II и с его помощью повести решительное наступление на позиции португальцев.

В 1656 г., после семимесячной осады, предпринятой совместно кандийскими и голландскими войсками, сдался Коломбо, главный опорный пункт португальцев на Цейлоне.

Голландские войска быстро продвигались на север. После захвата Джафны голландский флот пересек Полкский пролив и атаковал опорные пункты португальцев на южноиндийском побережье.

В 1658 г. пал последний португальский форт в этой части света – Негапатам. Таким образом, к середине XVII в. юго-западные и северные районы острова, принадлежавшие ранее португальской короне, перешли в руки голландских колонизаторов.

Голландские власти расторгли союз с Кандийским государством и направили усилия на присоединение его к своим колониальным владениям.

Подвластные голландцам территории были разделены на три военно-административные области с центрами в Коломбо, Галле и Джафне, во главе которых стояли чиновники голландской колониальной администрации в чине капитанов. Они подчинялись губернатору, который, в свою очередь, был ответственен перед Советом директоров Нидерландской Ост-Индской компании в Батавии.

Ключевые посты в центральном аппарате власти закреплялись за голландскими колониальными чиновниками, провинциальное же управление было практически полностью сохранено за сингальской и тамильской элитой.

С начала XVIII в. в среднем звене колониальной администрации прочное место заняли так называемые бюргеры – потомки от смешанных браков голландцев с представительницами местного населения, – ставшие опорой голландских властей. Подобные браки поощрялись Ост-Индской компанией, так как политика привлечения на остров колонистов из метрополии не дала желаемых результатов.

Нидерландские колонизаторы внесли ряд изменений в механизм управления, в частности в судебную систему. Были созданы три типа судов – верховные (в Коломбо, Галле и Джафне), окружные и городские, первые из которых действовали на основе европейского права, вторые и третьи – на основе кодифицированного голландцами местного обычного права.

В целях расширения социальной опоры колониального режима голландская администрация осуществляла активную кампанию по распространению христианства.

В период голландского правления имело место и обращение в христианство методами прямого насилия, как и при португальцах, однако более серьезное значение имела сеть христианских учебных заведений, находившихся в ведении администрации или миссионерских обществ. Во второй половине XVIII в. на Цейлоне действовало 163 школы с начальным образованием на местных языках, где в качестве одного из основных предметов было христианское богословие.

Большое внимание уделялось также распространению различных христианских изданий пропагандистского характера – молитвенников, сборников религиозных проповедей и т.п. Результатом этой деятельности было создание на Цейлоне значительной по числу и влиянию протестантской общины, которую составили бюргеры, сингалы и тамилы, находившиеся на службе в колониальном аппарате и исповедавшие ранее буддизм и индуизм, а также большинство неофитов католиков, появившихся на острове в период португальского владычества и перешедших при голландцах в протестантство.

Земельная политика колониальной администрации во второй половине XVII – первой половине XVIII в. имела следствием не коренное преобразование форм землевладения, бытовавших на острове, а лишь перераспределение земельного фонда страны в пользу чиновников Ост-Индской компании, протестантских миссий и местной феодальной верхушки, сотрудничавшей с колонизаторами.

Изменение механизма взимания налогов в середине XVIII в. – ликвидация системы посредников между чиновниками колониальной администрации (земельными инспекторами) и общинниками – привело к необходимости создания земельных кадастров, регистрировавших права на землю на основе данных переписи населения.

Юридическая фиксация прав на пользование земельными участками сопровождалась составлением подробного плана каждого участка с указанием его размеров, характера почв и степени их плодородия, рекомендациями относительно пригодности для выращивания тех или иных культур, а также приложением карт районов и округов, на которых четко обозначались границы владений.

Во второй половине XVIII в. голландскими властями был принят закон, обязывавший владельцев, не имевших юридических прав на землю, продавать свои участки, а также ряд законов, укреплявших частнособственнические права верхушки цейлонского общества.

Так, представители феодальной сингальской знати, принадлежавшие к основной земледельческой касте гоигама, получили право выкупа у голландских властей по установленным ценам земель, которыми они распоряжались на правах условных держаний. Был снят запрет на приобретение земель представителями среднестатусных кастовых групп, прежде всего салагама (сборщиков корицы), карава (рыбаков), дурава (сборщиков пальмового сока), связанных с производством экспортных видов продукции, в которых были заинтересованы голландцы.

Голландские власти широко использовали существовавшую в феодальных государствах Цейлона систему принудительных отработок – раджакарию.

Сохранив традиционные виды раджакарии, закрепленные за определенными кастовыми группами, власти ввели ряд таких новых повинностей в пользу колониальной администрации, как отработки на строительстве факторий, крепостей, административных зданий, мостов; рытье каналов и прокладка дорог. С середины XVIII в. эти виды раджакарии стали частично оплачиваться, хотя и по крайне низким расценкам.

Основной культурой, выращиваемой на острове, продолжал оставаться рис, но голландские власти, стремившиеся к развитию экспортной торговли, с начала XVIII в. стали предпринимать попытки внедрения в сельское хозяйство страны новых, «коммерческих» культур – хлопчатника, индигоноски, тутового, тамариндового, камфарного, шафранового, ванильного и шоколадного дерева. Наибольший успех имели опыты с разведением кофейного дерева.

Нидерландская Ост-Индская компания унаследовала от португальцев все важнейшие торговые монополии – на корицу, продолжавшую служить основным источником доходов колонизаторов, а также на перец, кардамон, плоды арековой пальмы.

В стране был установлен режим строгого контроля над торговыми операциями местных купцов, обязанных продавать свои товары на склады компании, по сути монополизировавшей закупки экспортной продукции на Цейлоне.

В целом при голландцах сохранилась традиционная система заготовки корицы и организации труда сборщиков корицы – салагама. Увеличение объема поставок этого продукта осуществлялось за счет интенсификации труда и привлечения в сезон сбора корицы членов других каст.

В 1769 г. голландцы заложили первую плантацию коричного дерева (до этого осуществлялся сбор дикорастущей корицы); во второй половине XVIII в. в районе Коломбо и Негомбо существовал ряд казенных коричных плантаций.

Однако организация производства на плантациях оставалась прежней; труд салагама расценивался как раджакария и не оплачивался. Лишь в сезон сбора частично использовалась временная наемная рабочая сила.

Крупные доходы поступали в голландскую казну от ряда промыслов, являвшихся монополией Ост-Индской компании. Среди них наиболее важными были добыча жемчуга, добыча и обработка драгоценных камней, отлов слонов.

Голландская администрация, заинтересованная в преимущественном производстве продукции, идущей на вывоз, была в известной степени безразлична к условиям самого производства.

Превращение Цейлона в важный источник финансовых поступлений в казну Нидерландской Ост-Индской компании осуществлялось не за счет изменения организационных форм хозяйствования, а на основе военно-административных мер, предполагавших усиление эксплуатации внеэкономическими методами.

Военная экспансия Португалии, затем Голландии, нарушив естественный процесс развития феодальных государств юго-запада и севера, заложила основы нового, колониального типа экономики, ориентированной на однобокое развитие экспортных отраслей.

Захват прибрежных районов Цейлона колонизаторами существенным образом отразился на судьбе Кандийского государства, обусловив его обособленность от внешнего мира, консервацию традиционных форм общественной организации и идеологии, застойность и архаичность экономики.

В центральных областях Цейлона была сосредоточена основная часть дикорастущих коричных деревьев, и Нидерландская Ост-Индская компания стремилась добиться от кандийских правителей права на беспрепятственный сбор с них коры.

XVII – середина XVIII века изобиловали военными столкновениями между кандийскими войсками и голландской наемной армией, и отношения между голландскими губернаторами Цейлона и кандийскими правителями оставались крайне напряженными.

В 1766 г., после очередной попытки голландцев подчинить Канди, между двумя сторонами был заключен договор, согласно которому ряд пограничных областей Кандийского государства переходил во владение Нидерландской Ост-Индской компании, получавшей также долгожданное право на сбор корицы во внутренних районах. Договор предусматривал установление голландского сюзеренитета над Кандийским государством.

Кандийское государство представляло собой феодальную восточно-деспотическую структуру с высокой степенью централизации и концентрации власти в руках правителей, которые принадлежали династии наякаров, имевшей южноиндийское происхождение.

Вместе с тем вряд ли правомерна распространенная среди современных ланкийских историков точка зрения, абсолютизирующая неограниченный характер царской власти в Канди. Подобные утверждения базируются, как правило, на изучении истории правления Раджасинхи II (1635-1687), красочно описанного в «Историческом повествовании о Цейлоне» английским путешественником Р.Ноксом, попавшим в плен к этому кандийскому царю и проведшим долгие годы в центральных районах острова.

Деспотическая фигура властолюбивого и жестокого Раджасинхи, тиранические порядки при его дворе и крайности их проявления дали пищу историкам для широких обобщений и распространения представлений о времени его царствования на весь период существования Кандийского государства (конец XV – начало XIX в.).

Между тем единоличное правление Раджасинхи является скорее исключением из общего правила. Источники свидетельствуют, что на протяжении всей истории Канди существенная роль при решении государственных дел отводилась царскому совету – аматья мандалая, в который входили министры, высшие царские сановники и главы крупных административных единиц.

Во главе совета стоял главный министр – адигар (или маханиламе), обладавший исполнительной властью в государстве. В середине XVII в. число адигаров было увеличено до двух, а в начале XIX в. – до трех.

Боясь чрезмерного усиления власти адигаров, кандийские цари нарушили также общий наследственный порядок передачи должностей при дворе, сделав главных министров назначаемыми на один год при возможности продления срока их пребывания на этом посту.

Адигары обычно возглавляли делегации во время переговоров с португальскими и голландскими, а затем и английскими колониальными властями, контролировали деятельность управляющих провинциями и округами и других должностных лиц провинциальных управлений. Адигары так же исполняли судебные функции в Кандийском государстве и руководили войсками во время боевых действий.

Кандийский государственный аппарат состоял из более чем тридцати ведомств (лекам), большинство которых обслуживали царя и двор. Дворцовые службы не были отделены от общегосударственного аппарата. Функции различных ведомств четко не определялись.

В Кандийском государстве существовали различные разновидности воинских обязанностей: личная царская охрана из «кафиров»-африканцев, наемные войска из Южной Индии (в основном тамилы и малаяли), а также местные воины, которые награждались за службу земельными участками хевавасам.

Кандийское государство было поделено на административные единицы – 9 рата и 12 дисавани. Дисавани по площади превосходили раты и, расположенные дальше от столицы – Канди, обладали большей автономией. Раты, в свою очередь, были плотнее заселены и занимали самые плодородные земли Кандийского государства.

Наместники рат (ратералы) и дисавани (дисавы) имели неодинаковый статус. Дисавы пользовались большей властью и были приближены к царю. Как правило, они проживали при дворе в столице и совершали регулярные инспекционные поездки во вверенную им провинцию.

Концентрация власти в провинциях в руках дисавов нередко приводила к временному выходу некоторых из них из повиновения центру. Чтобы избежать сепаратистских поползновений наместников и усиления их влияния в дисавани, кандийские правители строго следили за тем, чтобы земельные владения феодала, назначаемого дисавой, оказались за пределами вверяемой ему провинции.

На границах Кандийского государства – в северо-центральных и восточных районах «сухой зоны» – существовал ряд полунезависимых феодальных образований – ванни, правители которых являлись данниками кандийских царей.

Дисавани и раты делились на округа – короле, которые, в свою очередь, состояли из более мелких административных единиц – патту. Чиновники провинциальной администрации – гамаралы (на уровне деревни), а также мухандирамы, видане и др. – осуществляли власть на местах. Они были ответственны за своевременный сбор налогов и поддержание порядка, а также за исполнение раджакарии в пределах административных единиц.

За исполнением раджакарии представителями профессионально-кастовых групп следили специальные государственные ведомства – бадды, регламентировавшие и контролировавшие внутреннюю жизнь отдельных кастовых групп вне зависимости от территориальной принадлежности их членов. Система государственных повинностей, формы которых строго определялись обычаем и законодательно закреплялись для каждой профессионально-кастовой группы, была разработана до мельчайших деталей.

Профессиональные обязанности, права пользования землей для представителей неземледельческих каст, нормы поведения, включая правила ношения одежды, могли быть изменены только самим царем в случае государственной необходимости.

В Кандинском государстве наблюдается дальнейшее развитие системы каст, дробление их на все большее число подкаст. Свидетельством функционирования и признанием значимости кастовости в общественной жизни явилось закрепление основ кастового строя в своде законов Кандийского государства «Нити-нигхандува», в основу которого было положено обычное право.

Господствующей формой налогов в Канди был налог натурой. Коммутация налогов носила временный и нерегулярный характер.

Формы и размеры вознаграждения должностных военных и гражданских лиц и представителей буддийского духовенства оставались неупорядоченными, и перевод на жалованье осуществлен не был (хотя частично и вводился в отдельные периоды).

Система землевладения в Кандийском государстве в XVI-XVIII вв. в целом не отличалась от традиционных систем землевладения в сингальских государствах юго-запада доколониального периода.

Частноправовой принцип в поземельных отношениях, проникавший в подвластные европейцам прибрежные районы острова в XVII-XVIII вв., в Канди не был известен. Здесь, напротив, наблюдались ужесточение режима контроля правителя над земельной собственностью, пожалованной подданным за службу, и тенденция к сокращению наследственных безусловных владений и ограничению иммунитетов. Земля не являлась объектом купли-продажи; отчуждение по завещанию, а также закладывание земель строжайше запрещалось законом.

Города на территории Кандийского государства были немногочисленны и представляли собой резиденции кандийских царей и крупных феодалов, зависимые от двора и обреченные на гибель в случае перемещения ставки.

Города-порты восточного (Тринкомали, Коттияр и Баттикалоа) и западного побережья (Калпития и Путталам), связанные с внешними торгово-экономическими операциями Кандийского государства в XVI в., уже в XVII в. оказались отрезанными от него по условиям договора с голландцами, обязавшимися оказывать «помощь» кандийскому царю в борьбе с португальцами.

Денежная казна кандийских правителей была пуста. Большинство торговых операций в Кандийском государстве производилось на основе обмена; меновым эквивалентом служил рис.

Экономическая морская блокада Канди, осуществлявшаяся португальцами, которые перехватывали иностранные суда, следовавшие в цейлонские порты на восточном побережье, и последующее отторжение основных городов-портов голландцами резко сократили объем внешней торговли Кандийского государства.

Развитие внутренней торговли тормозилось не только натуральным характером экономики Кандийского государства и последовательным пресечением частной торговой инициативы со стороны кандийских правителей, взявших под контроль все основные торговые операции внутри страны, но и тем, что по соображениям безопасности строительство дорог и мостов в границах государства было строжайше запрещено. В условиях пересеченного горного рельефа и густых тропических лесов это обстоятельство делало экономические и торговые контакты между отдельными районами практически невозможными.

Во второй половине XVIII в. усилившееся соперничество между голландцами и англичанами за колониальное и торговое преобладание привело к тому, что в результате военных действий, которые велись с небольшими перерывами с 1780 по 1796 г., между голландскими, французскими и английскими войсками при участии Кандийского государства, заключившего военный союз с Великобританией, Нидерландская Ост-Индская компания была вынуждена оставить свои владения.

С 1796 по 1798 г. захваченная англичанами на Цейлоне территория входила в состав Мадрасского президентства Индии и управление островом осуществлялось представителями английского военного командования и директорами Английской Ост-Индской компании.

В 1798 г. в системе управления подвластных англичанам территорий произошли изменения. Во главе гражданской и военной администрации острова был поставлен губернатор, ответственный перед департаментом по делам колоний в метрополии. Контроль же над сбором налогов и торговые монополии оставались в руках чиновников Английской Ост-Индской компании.

Система дуального управления просуществовала вплоть до 1800 г., когда Цейлон был полностью выведен из состава Мадрасского президентства и превращен в самостоятельную английскую королевскую колонию. Британское колониальное господство над Цейлоном было закреплено Амьенским мирным договором 1802 г. между Англией и Францией.

<< К оглавлению «История Шри Ланки (Цейлона)»
Следующий раздел>>
Web Analytics