Из книги «Сосуды тайн. Туалеты и урны в культурах народов мира»
Очевидно, что область занятий оказывает определенное влияние на личность исследователя, тем более, если «предметом» изучения является народ (или даже народы) с особенным укладом культуры, мировоззрением, бытовыми привычками, как это случается у востоковедов и этнографов. С улыбкой вспоминаю случай теперь уже давних времен. Нам, студентам-индологам, несказанно повезло: на кафедру приехала преподавательница из Индии, профессор, знаток нескольких языков, то есть «настоящая, живая индианка». Выглядела она вполне традиционно – носила длинные волосы, сари и положенные замужней женщине украшения. Но для нас именно это было тогда экзотикой. Она была очень живой, общительной, приветливой, не чинилась со студентами, всегда была готова ответить на любые вопросы. Мы же почитали ее почти как божество, но каждому хотелось подойти к ней, побеседовать. И вот однажды, когда я «перехватила» ее в коридоре между лекциями и стала о чем-то спрашивать, она по-свойски сунула мне в руки свой портфельчик и сказала: «Подожди немножко, я схожу в туалет». Хорошо помню, что это было для меня просто шоком. Тогда про такие вещи мы могли только шепнуть на ушко подружке, некоторой проблемой было спросить дорогу в туалет в чужом месте, и конечно, никогда этот вопрос женщина не задала бы мужчине. Вот таким был мой первый этнографический опыт относительно обозначенной темы. Вскоре я и поняла и узнала, что индийцы (как, впрочем и другие жители Южной Азии) ко всему естественному относятся тоже естественно и просто. И уже не удивлялась, когда почтенный приезжий коллега-мужчина, индиец, интересовался у меня, где тут у нас находится уборная. Да и сама как-то перестала мучиться над проблемой, к кому при необходимости обратиться с подобным вопросом в незнакомом месте.
Когда в 1979–1980 гг. мне посчастливилось работать (уже со специальными этнографическими целями) в Шри Ланке, было как раз такое маленькое происшествие. Несмотря на все предусмотрительно принятые меры, подобная необходимость возникла у меня в дороге, когда небольшой смешанной компанией мы ехали на микроавтобусе из одного города в другой. Для меня это была поездка с целью знакомства с важными историческими памятниками страны, хотя мои местные друзья воспринимали ее скорее как паломничество по святым местам буддизма. Пришлось оповестить друзей о моей проблеме. Она некоторое время активно обсуждалась всей компанией присутствовавших мужчин и женщин. Один из братьев моей подруги держался мысли, что общедоступные туалеты все-таки недостаточно комфортны и надо придумать что-то другое. Машина тем временем бежала дальше по дороге, но вдруг была остановлена возле какого-то дома. Не знаю точно, по каким признакам он был выбран, но вполне возможно, что именно из-за явной принадлежности людям состоятельным. Молодая жена того самого брата моей подруги, что особенно хлопотал о моих удобствах, отправилась ко входу в дом, и буквально через несколько секунд нас с ней пригласили внутрь. К моим услугам была идеальной чистоты туалетная комната с вполне современными приспособлениями, где, кроме прочего, можно было не только помыть руки, но при желании и принять душ, а по выходе из нее мне предложили чашку свежесваренного кофе с молоком. И пока я ее пила (отказаться было совершенно невозможно), хозяйка любезно вела со мной беседу, задавала вопросы о моей стране и выказывала свой интерес и расположение, даже сообщила свой адрес, чтобы я могла написать ей, если захочу. И в других случаях мои сингальские друзья проявляли в отношении меня в подобных ситуациях свою заботу: в одном из музеев они попросили пустить меня в служебный туалет, беспокоясь, что туалет для посетителей может быть не вполне чистым (хотя все те, где мне потом еще пришлось побывать, в целом содержались в порядке); когда я была в гостях у сестры моей подруги, меня водили к соседям, объясняя, что их туалет современнее и потому мне там будет удобней.
В целом в Шри Ланке, насколько мне удалось наблюдать в течение нескольких месяцев пребывания там (второй раз это было в 1988 г.), с сантехническими средствами дело обстоит достаточно неплохо. В официальных учреждениях, в гостиницах имеются вполне пристойные и часто самые современные по устройству туалеты. Из простых довольно распространенными являются туалеты, соединенные с канализацией и имеющие просто круглое отверстие в полу, а нередко и специальные выступы под подошвы ног. Встречаются и системы таких кабинок. Туалет с унитазом тоже не является редкостью. Все такое, что знакомо и нам. Как правило, даже в общественных туалетах чисто. Связано это прежде всего с привычкой ланкийцев пользоваться не туалетной бумагой, а водой. Поэтому почти всегда в туалетном помещении имеется кран (чаще всего сам по себе, без раковины, он может помещаться где-нибудь на уровне колена) и возле него какое-нибудь ведерко или просто жестяная банка. Для гигиенических процедур пользуются обязательно (и это строгое правило) только левой рукой. Если в помещении туалета нет крана, то может стоять какой-нибудь резервуар, наполненный водой (старинные бывают выдолблены даже из камня). Если нет ни того ни другого, аккуратный человек постарается захватить с собой хотя бы банку с водой. Распространена привычка ополоснуть после себя помещение, чтобы не оставить никакой грязи. Теплый климат и доступность воды позволяют это. Когда нет специального помещения для омовений, в туалете можно и «искупнуться» целиком, поливая себя водой сверху, например, хотя бы облиться из ведра. Только однажды в «глубинке» пришлось мне увидеть в одном из скромных домов дворовый туалет в виде простой деревянной кабинки над выгребной ямой. Там тоже было очень чисто. В домах посолиднее, как правило, бывает набор из унитаза, душа и раковины; иногда они находятся в одном помещении, иногда – в отдельных. Бывают в домах и ванны, но в них практически не купаются, а чаще стирают или держат чистую воду про запас, на случай перебоев в подаче воды из крана. В скромной гостиничке, где я жила в течение нескольких недель, в ванной комнате имелись раковина с краном и зеркалом над ним, душ с занавеской, унитаз с крышкой и биде. Последний прибор имеет в местной среде большую популярность именно из-за привычки к омовению интимных частей тела после опорожнения кишечника.
Привычка к купанию вообще характерна для жителей Южной Азии, особенно южных районов. В такую жару, которая здесь является нормой в течение всего года, оно и неудивительно. Очень часто купание сводится просто к обливанию себя водой, при этом далеко не все пользуются мылом, даже для мытья волос (слабовыраженный педикулез здесь считается более или менее в порядке вещей). Еще в середине прошлого века в Шри Ланке, например, считали, что пользоваться мылом даже опасно: запах его-де может привлекать демонов. Зато у жителей Южной Азии имелась в старину привычка к различным притираниям, натиранию кожи тела дезинфицирующими порошками, специальными косметическими составами, ароматическими маслами. В том или ином виде эти традиции сохранились и до наших дней, поэтому современные кремы, пудры, лосьоны (особенно с отбеливающим эффектом) здесь тоже популярны. Мыло же в наше время некоторым людям просто не по карману, так как сравнительно дорого, но те, кому оно доступно, теперь пользуются им, конечно, регулярно. Во всех странах Южной Азии мыло, даже привозное, продается почти повсеместно, изготовляют здесь и очень неплохие сорта собственного мыла, в том числе с ароматическими добавками, которые считаются оздоровляющими (например, экстракт из листьев дерева кохомба) или даже очищающими магически (например, асафетида).
Рис. Одно из древнейших туалетных сооружений, обнаруженных на Шри Ланке
Моются, как правило, холодной водой, часто просто намыливаясь самим куском мыла, иногда используют губку или даже щетки вроде платяных. Между прочим, моются, даже женщины, нередко на виду у всех. Но при этом догола раздеваются лишь маленькие ребятишки. Взрослые моются в одежде (обернувшись куском ткани или, например, прямо в сари), и никого не смущает при этом, что мокрая, нередко тонкая ткань облепляет тело и даже просвечивает. Тем не менее обнажаться (то есть действительно снимать с себя всю одежду), даже женщинам друг перед другом, не принято. Однажды я с интересом наблюдала, как усердно намывала себя хозяйка дома, в котором я недолго гостила. Она мылась возле массивного резервуара из камня, над которым имелся кран, во внутреннем дворике, где в тот момент никого не было, а мне сцена была видна из окошка одной из комнат. Женщина до подмышек закуталась в кусок хлопчатобумажной ткани, являвшийся частью деревенского народного женского костюма, то есть несшитой юбкой (к которой в обычных обстоятельствах еще надевают короткую кофточку с пышным рукавчиком), и споро орудовала намыленной щеткой, забираясь ею под ткань и протирая все части тела. Время от времени она поливала себя водой из резервуара. Так она вымылась с головы до ног и тут заметила мой взгляд. Поскольку была она женщина образованная и уже знала, что ко всей местной жизни у меня свой, этнографический интерес, то не удивилась моему любопытству и лишь улыбнулась. В этом же доме в мое личное пользование было отведено небольшое помещение, где находились ватерклозет, душ со шлангом, прикрепленный к стене посреди комнатки, притом безо всяких занавесок, и раковина с затычкой по-английски. Усадьба была загородной, и вода из крана и душа текла несильной струей, какие-то небольшие проблемы были и с канализацией.
Даже те люди в Южной Азии, у которых нет водопровода в доме, а то и самого дома, стараются искупаться где только возможно: в реке, озере, пруду, а то и в какой-нибудь яме с дождевой водой; часто моются возле уличной водопроводной колонки или у колодца. И совершают это, бывает, не единожды в день. Один индийский аспирант, мой сверстник, проживавший в Ленинграде в студенческом общежитии, как-то высказал мне свое удивление, что русские, по его наблюдениям, могут несколько дней обходиться без душа. Мне оставалось только высказать предположение, что его соседи зато, наверное, часто ходят в баню. Сам он, по его словам, устраивал себе ежедневные купания утром и вечером, даже когда не работал душ – с помощью тазика. Ему-то, как брахману по касте, наверно, такие омовения полагались не только по гигиеническим соображениям, но и по ритуальным требованиям. Впрочем, как раз ритуальные омовения бывают и очень символическими, когда на голову могут полить буквально пригоршню или практически несколько капель воды.
Думаю, мы кажемся южноазиатам немножко неряхами из-за нашей привычки пользоваться для туалетных целей бумагой. Они это не очень умеют и не слишком признают. Им кажется гигиеничнее пользоваться водой. Хотя, возможно, в некоторые семьи такой «бумажный» обычай и вошел. Так, в семье моих индийских друзей, живших в Ленинграде, в уборной (не по-индийски отделенной от ванной комнаты) всегда имелась туалетная бумага. Может быть, потому, что молодая хозяйка воспитывалась в колледже европеизированой ориентации, а может быть, и с расчетом на привычки гостей из местных (питерских) жителей. Спросить об этом не пришлось, но я не удивилась бы, узнав, что сами хозяева в соответствующие моменты завершали свой интимный туалет в ванной с помощью воды.
Те южноазиаты, которым приходится общаться с европейцами, обычно знают о наших привычках; во всех гостиницах, даже средней руки, обычно можно обнаружить в номере туалетную бумагу. В доме моих друзей в Шри Ланке, где меня ждали в гости на несколько дней, даже было сколочено специальное устройство из дерева для рулона такой бумаги. Забавным оказалось то, что сколочено оно было наглухо, то есть новый рулон вставить в него было уже невозможно. В этом же доме я получила еще интересное наблюдение: хозяева на своей половине пользовались унитазом без крышек, а мне был предоставлен отдельно такой же, но с новенькими гладенькими светлыми пластмассовыми крышками, у которых, однако, счастливая судьба была короткой, потому что юный домашний слуга считал своим долгом каждый день драить их водой с песком для пущей «чистоты» (так в Южной Азии традиционно не только делают обычную уборку, но и стирают белье, а еще его выбивают о камни в реке или о другие твердые поверхности, и потому одежду с пуговицами там в стирку отдавать не стоит, если это не специальная прачечная с традициями, похожими на европейские), и вскоре крышки были все исцарапаны.
Европейцы, и в том числе россияне, приезжающие в Южную Азию, не всегда осведомлены о гигиенических обычаях местных жителей. Иногда это может даже породить недоразумения. Как-то, например, супруга моего соотечественника, который работал корреспондентом в одной из стран Южной Азии, пожаловалась мне на излишнюю «обидчивость» местного сотрудника ее мужа. Она рассказала, что когда он впервые пришел к ним в дом по делу и провел у них несколько часов, а потому принужден был воспользоваться туалетом, она по случайности забыла положить там свежий рулон бумаги вместо закончившегося. Ей показалось, что он рассердился, потому что больше уже ни разу не прикоснулся к туалетной бумаге, когда ему случалось снова у них задержаться, хотя после первого случая она внимательно следила, чтобы бумага всегда была на месте. Я успокоила ее, рассказав о местных гигиенических привычках, и посоветовала еще завести в туалете небольшое ведерко, если она желает создать для постоянного визитера максимум удобств.
Описанные привычки находятся у народов Южной Азии в теснейшей согласованности с традициями принятия пищи. По правилам, уже к двум годам ребенок должен хорошо знать, какой рукой следует совершать туалетные процедуры (только левой) и какой (исключительно правой) можно прикасаться к пище (хотя наибольшей строгостью эти правила отличаются лишь на юге региона). В Южной Азии принято есть руками, и их моют до и после еды. Берут пищу правой рукой (умудряются делать это даже с жидкими блюдами, пользуясь лепешкой или комочком риса), при этом левую во время трапезы иногда даже нарочито заводят за спину. Аккуратный человек, завтракая или обедая, не запачкает больше трех пальцев правой руки и то до первого сустава. После еды также обязательно полощут рот водой (видимо, для обережения зубов, что, возможно, и не хуже предлагаемых нам ныне в большом количестве жевательных резинок). Традиционно за зубами полагается ухаживать тщательно, по утрам их надо чистить не по полминуты, а минут пятнадцать – двадцать, а то и все полчаса. Народные средства для чистки зубов – это мелко расщепленные на концах нежесткие веточки некоторых деревьев, чье прикосновение к зубам не только чистит, но и считается оздоровительным, а также зола. Человек ходит поутру, что-то делает, а во рту у него эта веточка, которой он нет-нет и помассирует зубы и десны, и так – в течение десятка и больше минут. Привычка эта перенесена некоторыми людьми и на современные зубные щётки и пасту.
Существует и нечто шокирующее европейцев в «туалетном вопросе» – в том, как он иногда ещё решается в странах Южной Азии: например, люди могут справлять и малую и даже большую нужду прилюдно, где-нибудь на дороге или возле железнодорожных путей, а то и на улицах, более или менее удалясь «в сторонку». Особо остро эта проблема стоит в густонаселенной Индии, где, при числе жителей теперь уже в миллиард человек, в день набирается «порядка 900 миллионов литров мочи и около 135 миллионов килограммов
фекалий при абсолютно неадекватной системе их сбора и удаления». При этом примерно две трети населения здесь практикуют способ дефекации «на природе», то есть под открытым небом. Канализационные удобства в этом регионе мира еще до самого недавнего времени были доступны лишь примерно 30 % жителей городов, и лишь 3 % сельского населения имели возможность пользоваться уборной со сливом.
А между тем системы канализации были известны в регионе с очень давних времен. Об этом свидетельствуют раскопки древнейшей цивилизации долины Инда (иначе говоря, протоиндийской, или хараппской). Так, например, находки в Лотхале (62 километра от города Ахмедабад на западе Индии) показали, что уже примерно за две с половиной тысячи лет до нашей эры в каждом доме там имелись водосмывные туалеты, соединявшиеся с канализационными стоками, закрытыми кирпичами из обожженной глины. Применялись и крышки с отверстием для удобства пользования туалетом, в ходу были и ночные горшки. Таким образом, санитарная инженерия была на высоком уровне. Однако с закатом протоиндийской цивилизации традиции эти были утрачены. В дальнейшей истории региона известны преимущественно самые примитивные туалеты, равно как обычай так называемой «открытой дефекации». Единственным распространенным «техническим методом» вплоть до могольской эпохи было присыпать землей человеческие испражнения. В стенах домов богатых людей и в крепостных стенах делались иногда специальные выступы (об этом говорят археологические открытия в Индии, относящиеся к периоду от середины первого до середины второго тысячелетия н. э.), с которых люди осуществляли свои надобности таким образом, чтобы нечистоты падали снаружи на землю или прямо в воду протекавшей мимо реки. В колониальную пору британцы в Индии иронически называли большие города «массовыми уборными», потому что большинство жителей отправляли там нужду, по свидетельствам современников, в любое время и в любом месте.
Создание первого общественного туалета в Индии относят к 1556 г., когда такое учреждение было построено по приказанию могольского правителя Джахангира в Альваре (в 120 км от Дели) для пользы ста проживавших там семейств. Не сохранилось исторических свидетельств о санитарном состоянии этого туалета, но факты более поздней истории говорят о том, что обычно санитария такого рода была далека от идеала и люди предпочитали делать свои дела на свежем воздухе. К тому же времени относится и сооружение роскошных купален и «ванных комнат» (гушалкхана ) в Индии, однако эти удобства спасали от зноя и пыли только знать и богачей, простые люди продолжали жить в антисанитарных условиях.
Первый закон по проблемам санитарии был издан во времена британской Индии, а именно в 1878 г. (в самой Англии аналогичный закон был принят всего на тридцать лет раньше – в 1848 г.). Целью его было начать сооружение обязательных туалетов даже в лачугах тогдашней столицы Индии – Калькутты. По этому закону предписывалось строить общественные туалеты за счет жителей близлежащих домов. К тому же времени относится сооружение канализационной системы в Калькутте. В остальных районах страны дело продвигалось очень медленно.
В независимой Индии специальный Санитарный акт был введен в действие в 1993 г. Он предписывал сооружение «сухих» отхожих мест и очищение их рекомендовал проводить в качестве исправительных работ для правонарушителей. Однако недостаточное развитие общественного сознания, отсутствие у власти реальных механизмов воздействия на массы людей и низкий уровень доходов населения не позволяли добиться ощутимых успехов даже в этом направлении. Проблема оставалась весьма острой для многих и многих миллионов людей, особенно для женской части населения, не только в Индии колониальной, но и в Индии независимой. Ведь в 110 миллионах индийских жилищ туалетов не было вообще, а в 10 миллионах домов имелись лишь уборные с выгребными ямами, бывшие в жарком климате рассадниками грязи и инфекций. По свидетельству специалистов, до полумиллиона детей в год умирало от дизентерии, заражение которой происходило именно из-за открытых нечистот.
Но именно в Индии в недавнее время совершено нечто вроде санитарно-гигиенической революции. Связана она с именем доктора Биндешвара Патхака, которого уже сейчас называют великим гуманистом и социальным реформатором современной Индии, рожденным для того, «чтобы помочь беспомощным». Б. Патхак явился основателем Движения за доступную санитарию (Sulabh Sanitation Movement, далее ДДС). Он известен также как лидер национальной кампании за возвращение прав человека и гражданского достоинства миллионам представителей касты мусорщиков (в чьи кастовые обязанности традиционно входит и уборка человеческих нечистот), относящихся в индийской социальной иерархии к разряду неприкасаемых. О нем говорят, что «он отождествил себя с проблемами неприкасаемых», хотя сам по рождению принадлежит к высшей кастовой категории – брахманам. Он же поставил целью своей жизни создать систему гигиеничной уборки человеческих нечистот и снабдить, наконец, около 700 миллионов индийцев, прежде вынужденных прибегать практически лишь к методу «открытой дефекации», удобными и санитарно безопасными туалетами. Доктор Патхак – признанный в мире эксперт по санитарии, внедривший на всеиндийском уровне сравнительно недорогую и приемлемую технологию утилизации андрогенных нечистот, разработанную и рекомендуемую соответствующими службами ООН.
За чистоту окружающей среды и борьбу с антисанитарией выступал еще великий индиец М. Ганди. Ему принадлежит высказывание, что «чистота уступает первенство лишь благочестию». Он высказывал две важнейшие идеи насчет санитарии. Во-первых, он считал недостойным средством существования уборку нечистот за другими людьми и полагал, что необходимо разработать для этого специальную научную методику. Но за неимением таковой в его время он предлагал, по крайней мере, формулу «татти пар митти», то есть прием засыпания экскрементов землей, или, как компромиссный выход, уборную с отверстием в полу; таким туалетом он сам пользовался, когда жил в Южной Африке в ашраме «Феникс». Во-вторых, Ганди протестовал против отношения к членам касты мусорщиков как к неприкасаемым. Он настаивал на том, что общество должно ценить их по их значимости в решении санитарных проблем и оказывать им уважение «не меньшее, чем вице-королю».
Именно доктора Патхака можно рассматривать прямым последователем идей М. Ганди, поскольку он сделал целью своей жизни неустанную борьбу за очищение экосистемы и вовлечение отверженных членов индийского социума в главный поток общественной жизни. Более тридцати лет жизни Патхак потратил на осуществление этого грандиозного и для многих представлявшегося нереальным замысла.
В 1970 г. Биндешвар Патхак положил начало названному движению (ДДС), основав общественную добровольную и некоммерческую организацию Sulabh Shauchalaya Sansthan (Общество доступных туалетов), которая впоследствии изменила название на Sulabh International Social Service Organisation. В 1973 г. этой организацией был осуществлен в небольшом городе в Бихаре пробный проект по созданию двух недорогих туалетов новой системы. Затем доктор Патхак вовлек в основанное им движение 35 000 добровольцев во всех концах Индии и с их помощью сумел создать огромную сеть недорогих самоокупаемых туалетов, организованных по современной технологии, имеющей замкнутый цикл.
Лозунгом Б. Патхака стал призыв, чтобы в каждом индийском доме был устроен туалет и ни один человек никогда не выходил «по своим надобностям» на улицу. Так как в многомиллионной стране «третьего мира» тотальное устройство канализационных систем и отстойников неприемлемо из-за дороговизны, он внедрил в Индии особую технологию (внеся в нее собственные изменения и усовершенствования), предусматривающую использование смывных туалетов с двумя отверстиями и, соответственно, с двумя контейнерами для сбора мочи и кала (в Индии такие туалеты называются теперь сулабх шаучалая , букв.: «доступная обитель очищения»). По малой нужде люди пользуются этими туалетами бесплатно, если же необходимость серьезнее, то вносят небольшую плату, но зато получают в свое распоряжение воду, ведерко и мыло. Иногда при этих же учреждениях имеются и душ, и прачечная. Устраиваются такие туалеты под государственным контролем. Размещаются они прежде всего в местах большого скопления людей, возле вокзалов, оживленных автобусных остановок и т. п. Каждый из них посещают от двух до пяти тысяч человек в день. Как говорят сами индийцы, «народ понемногу привыкает к новым удобствам, и людям это нравится». За последние 25 с лишним лет по всей Индии возникло около 650 тысяч современных туалетных комплексов.
Собранные «густые» экскременты обрабатываются химически и термически, причем без применения ручного труда, до получения компоста (здесь разработана особая технология доведения компоста до нужной кондиции за 5–6 дней). Применение высоких температур способствует уничтожению патогенов. Жидкие массы, также по специально разработанной в Индии технологии, перерабатываются в биогаз (сухой и пригодный для распыления), что намного удобнее в обращении, хранении и транспортировке, чем обычно применяемые во всем мире водные растворы мочевины. Разработки подобной технологии велись в течение шести лет; первая фабрика биогаза была открыта в Патне в 1982 г. К настоящему времени таких фабрик насчитывается уже около семидесяти.
Для усовершенствования технологий по программам движения Sulabh Sanitation Movement Б. Патхаком в 1984 г. был основан специальный институт Sulabh International Institute of Technical Research and Training (SIITRAT), где активно трудится хорошо подобранный штат ученых и инженеров разных специальностей. Изобретаются такие технологии обработки нечистот, продукты которых в той или иной степени могут приносить прямую или косвенную экономическую выгоду (в растениеводстве, рыбоводстве).
Для пропаганды санитарных знаний и методов, для повышения общественного внимания к сохранению и сбережению окружающей среды (как городской, так и сельской) создано и активно действует еще одно специальное научное учреждение в рамках Движения за доступную санитарию. Это Sulabh International Institute of Health and Hygiene (SIHH) – Институт здоровья и гигиены. По инициативе Б. Патхака учителя и учащиеся привлекаются для усовершенствования в санитарных знаниях и для распространения их в массах людей. Институт имеет собственные медицинские программы и открывает свои медицинские пункты при тех же сулабх шаучалая.
Доктор Патхак является издателем ежемесячного журнала под названием «Сулабх Индия» (слово «сулабх» теперь вызывает в Индии две ассоциации – с самим господином Патхаком и с туалетами новой системы), он написал несколько книг, одна из которых называется «Дорога к свободе», постоянно публикует статьи в газетах и журналах. Б. Патхак имеет широкие международные связи с родственными специалистами и проводит широкий обмен взаимной информацией о новых открытиях и достижениях в области экологически безопасного и комфортного обустройства жизни и быта современного человека.
Другим важным аспектом деятельности Движения за доступную санитарию является комплекс мероприятий по социальной реабилитации мусорщиков. Доктор Патхак рассматривает эту проблему как важную задачу для общества в целом. Комплексы сулабх шаучалая высвобождают значительную часть населения из области традиционных занятий, которые хотя и не престижны (и ритуально оскверняющи), но дают средства к существованию огромному числу людей. Поэтому внимание к неприкасаемым вызвано не только человеческим состраданием из-за их униженного положения, но и беспокойством, что это положение может вызвать у них со временем резкий протест, а потеря ими работы может обернуться взрывоопасной ситуацией.
Б. Патхак сам лично жил в семьях мусорщиков, изучая их проблемы и образ мыслей. Для социальной поддержки представителей касты мусорщиков в рамках ДДС создан целый ряд учебных учреждений для их профессиональной переориентации. В этих учреждениях сыновья и дочери мусорщиков могут получить специальности программиста, машинистки и стенографиста, электрика, плотника, кожевника, моториста, водителя транспорта и т. п. Б. Патхак провел ряд мероприятий для преодоления глубоко укоренившегося в индийском обществе нравственного предубеждения против неприкасаемых. Так, в 1988 г. он ввел 100 человек из касты мусорщиков вместе с «самыми высокими» брахманами в известный храм Натхдвара в Раджастхане. Доктор Патхак также обратился к элите индийского общества с призывом продемонстрировать преодоление предрассудков, вступив в непосредственный контакт хотя бы с одним из семейств мусорщиков. Одним из тех немногих поначалу, кто откликнулся на его призыв, стал и бывший премьер-министр Индии И. К. Гуджрал, пославший приглашение в семью мусорщиков и принявший их у себя в гостях. Реально уже удалось помочь более чем пяти тысячам семей таких неприкасаемых повысить свой социальный статус и занять новые трудовые позиции в обществе. Сходные программы поддержки этих униженных групп проводятся по всей стране.
Деятельность Б. Патхака и созданного им движения вызвала к жизни в Индии новый научный термин – действенная социология, и дисциплина под таким названием, пионером которой здесь все считают Б. Патхака, уже введена в программы ряда университетов, начиная с университета Раджастхан Видьяпитх. Возникли также Ассоциация действенных социологов и Сулабх-Центр действенной социологии.
По инициативе Б. Патхака в столице Индии Нью Дели впервые в истории создан Музей туалетов, располагающий редкими коллекциями. Среди его экспонатов имеются любопытнейшие предметы и изобразительные материалы, дающие представление об эволюции данного явления человеческой культуры, начиная с середины III тысячелетия до н. э. Музей пользуется популярностью у местных жителей, его посещают и многие зарубежные гости. Побывал здесь и министр науки и технологий из Шри Ланки, хотя в этой стране «туалетный» вопрос стоит не столь остро, как в самой Индии.
Известнейший индийский писатель Мулк Радж Ананд оценил значение трудов Великого санитара Индии ёмкой формулой: он сказал, что «доктор Патхак совершил для индийских неприкасаемых то же, что некогда сделал Авраам Линкольн для черного населения Америки; оба они являются спасителями людей».
