<< К оглавлению «История Шри Ланки (Цейлона)» |
Следующий раздел>> |
Остров Цейлон (Ланка), занимавший важное стратегическое положение в Индийском океане, расположенный на пересечении торговых путей, ведущих из стран Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии в Переднюю Азию, и обладавший богатыми природными ресурсами, стал одной из первых стран Азии, попавшей в колониальное подчинение.
Политическая раздробленность и экономическая слабость Цейлона облегчали проникновение европейских колониальных держав, первой из которых была Португалия.
В 1505 г. португальцы впервые посетили остров. Убедившись в доходности местной экспортной торговли, португальские власти Гоа взяли курс на строительство торговых факторий на побережье, которые постепенно должны были стать опорными пунктами для военного захвата Цейлона.
В 1518 г. на остров была направлена португальская миссия, возглавляемая Л.С. д’Альбергария, для установления торговых отношений с Котте, наиболее крупным и могущественным государством на Цейлоне.
Переговоры завершились тем, что португальцам разрешили построить торговую факторию близ столицы и обещали ежегодные поставки корицы в качестве платы за обещанную помощь царю Котте в его борьбе за верховную власть на острове.
Государство Котте к началу XVI в. было разделено на провинции, находившиеся под управлением царских наместников, носивших, как и сам царь – правитель Котте, титул раджа. Провинции обладали большой автономией. Процесс децентрализации государства Котте был ускорен политическими интригами правителей соседних цейлонских государств – Канди и Джафны, стремившихся ослабить своего главного противника.
Так, велика была роль правителя Канди Джаявиры (1511-1552) в подготовке и осуществлении убийства царя Котте Виджаябаху в 1521 г. его тремя старшими сыновьями, недовольными тем, что их отец объявил наследником престола младшего, четвертого брата. После убийства Виджаябаху его государство распалось на три враждующих между собой объединения с центрами в Котте, Ситаваке и Райагаме.
Государство с центром в Котте – основной район произрастания коричного дерева на острове, – доставшееся старшему из братьев, Бхуванаикабаху, представляло наибольший интерес для португальской стороны, заинтересованной в экспортной торговле корицей. Португальцы постарались получить прочные позиции при дворе этого княжества. В частности, они поддерживали своим флотом правителя Котте Бхуванаикабаху.
В 1528 г. правитель Райагамы умер, и подвластные ему территории были присоединены к государству Ситавака. Заключив союз с одним из южноиндийских правителей, чей военный флот не уступал по численности португальскому, раджа Ситаваки Маядунне решил захватить также и Котте.
Однако превосходство военной техники португальцев обеспечило победу правителю Котте, и Маядунне был вынужден просить мира. Мир был заключен на условиях, крайне унизительных для него – португальцы потребовали, чтобы им были присланы головы казненных военачальников-малабарцев, союзников Ситаваки.
Хотя первая война за престол Котте окончилась поражением для Маядунне, он сумел за короткий срок частично одолеть, частично склонить на свою сторону многих провинциальных наместников Котте. К 1541 г. большая часть территории этого государства оказалась фактически под властью Ситаваки; номинальным сувереном Котте продолжал оставаться Бхуванаикабаху.
Решающую роль в завоевании правителем Ситаваки расположения населения Котте сыграло его отрицательное отношение к португальцам. На территории Котте активно вели прозелитическую деятельность католические миссионеры-францисканцы. Бхуванаикабаху дал им разрешение на строительство католических храмов и свободную пропаганду христианского учения среди населения. Самого Бхуванаикабаху не удалось склонить к изменению веры. Однако зависимость его от «союзников» и их роль в управлении Котте все более увеличивались.
Так как у Бхуванаикабаху не было сыновей, Маядунне, следующий по старшинству брат царя, согласно сингальской традиции, имел все основания рассчитывать на провозглашение его наследником. Однако в 1540 г. Бхуванаикабаху объявил наследником престола Котте своего внука Дхармапалу (сына его дочери Самудрадеви) и направил посольство в Лиссабон ко двору португальского короля Жоао III с целью получить его одобрение и благословение.
В 1543 г. португальский король торжественно короновал присланную ему золотую статую Дхармапалы, санкционировав тем самым столь необычный и беспрецедентный для Цейлона порядок наследования.
Государства XVI в. на территории Цейлона – Котте, Ситавака, Канди и Джафна, увлеченные борьбой между собой за верховное господство в стране, не только не стремились противостоять проникновению в нее португальских колонизаторов, но, напротив, сами в значительной степени способствовали их усилению. Все они, включая Ситаваку и Канди, в разные годы пытались добиться военной помощи португальской короны и заключения союзных договоров.
В 50-е годы XVI в. в ходе военных действий между Котте и Ситавакой был убит правитель Коте Бхуванаикабаху. Это послужило началом второй войны за престол в Котте. Маядунне, объявив себя законным наследником, двинул войска к столице, португальцы же при поддержке значительной части знати провозгласили правителем Дхармапалу. Регентом до достижения царем совершеннолетия был назначен отец Дхармапалы Видийе Бандара. Объединенные сингало-португальские войска изгнали Маядунне с территории Котте и вступили на землю Ситаваки. Маядунне бежал, оставив свою резиденцию на произвол судьбы. Союзные войска прекратили преследование и вернулись в Котте.
Видийе Бандара пытался добиться большей независимости. Пойдя на уступку португальцам и приняв католичество, он направил свои усилия на уменьшение их военного присутствия в Котте и политического давления. Избежав в 1553 г. тюремного заключения, которому намеревались подвергнуть его португальские власти, недовольные его деятельностью, он поднял восстание против засилья португальцев. Видийе Бандара был поддержан Маядунне, и в результате совместной боевой операции войск Котте и Ситаваки португальцы были отброшены на побережье.
Однако успех сингальских армий закреплен не был, так как Маядунне, увидев в Видийе Бандаре соперника, поспешил вступить в союз с разбитыми португальскими частями и разгромил войско Видийе Бандары.
Неожиданный альянс с португальской стороной был вызван также опасностью, нависшей над Ситавакой со стороны внутренних районов страны: кандийская армия подошла к границам Ситаваки и требовала немедленной выдачи получившего там убежище смещенного с престола правителя Канди Джаявиры.
Причиной повышения престижа Ситаваки на политической арене Цейлона в 60-е годы XVI в. послужило проведение португальцами ряда мероприятий, направленных на подрыв экономического могущества правящего клана Котте, что заставило последний перейти в лагерь оппозиции португальской короне.
Ставленник португальцев на престоле Котте – Дхармапала в 1557 г. был обращен в католичество и в доказательство истинности своей новой веры конфисковал все земли буддийских и индуистских монастырей, передав их в качестве дара францисканским монахам.
Потеряв в результате подобных акций поддержку своих подданных, Дхармапала был вынужден в 1565 г. последовать за португальцами, оставившими Котте перед наступающими войсками Маядунне, и обосноваться в португальском форте Коломбо, став, таким образом, царем без царства.
В 60-80-е годы государство Ситавака, осуществлявшее контроль над большей частью территории острова, переживало период расцвета своего могущества.
Сын Маядунне Раджасинха продолжил завоевательную политику своего отца и в течение более чем двадцати лет сдерживал португальцев на побережье.
В 1574 г. португальцы выступили инициаторами заключения брачного союза между Дхармапалой и кандийской принцессой. Усмотрев в этом браке угрозу потенциального военного союза португальцев и кандийцев, Раджасинха двинул свою армию в поход на Канди. Поход был прерван внезапным нападением португальской военной эскадры с юго-западного побережья.
Португальские войска углубились на территорию Ситаваки, разгромили и разграбили множество сингальских деревень, буддийских монастырей и индуистских храмов.
Когда Раджасинха в 1578 г. вторично организовал военную экспедицию в Ударату (Канди), португальская эскадра повторила свою вылазку из бухты порта Коломбо.
Наличие сильного военного флота и господство на море обеспечили португальцам прочность их позиций на Цейлоне. В 70-е годы они построили еще один форт на юго-западном побережье – Галле. Их опорными пунктами на острове стали также Тринкомали и Баттикалоа на востоке и Путталам на северо-западе.
Двухлетняя осада Коломбо, предпринятая Раджасинхой, не дала желаемых результатов, так как сингальская армия была не в силах помешать регулярному прибытию португальских судов из Гоа.
В 1580 г. номинальный правитель Котте Дхармапала объявил в Коломбо, что завещает все юридически подвластные ему территории португальской короне.
В 1581 г. умер Маядунне, и Раджасинха взошел на престол Ситаваки. Вступление его на трон вызвало недовольство большой части населения, так как частые военные походы, предпринимавшиеся им в период правления его отца, приводили к увеличению налогообложения.
Быстрота, с которой разрастались территории, контролируемые Ситавакой начиная с конца 50-х годов XVI в., создавала серьезные препятствия для налаживания системы управления и сбора налогов. К тому же торговля корицей с 1565 г. стала монополией царей Ситаваки и основным источником поступлений в царскую казну.
Это требовало перестройки всей системы хозяйствования. Однако проведенные Раджасинхой меры не были эффективными: устранение неугодных ему военачальников лишь обезглавило государство и фактически приблизило его крах.
Успешная кампания против Канди в 1582 г. привела к установлению контроля Ситаваки над Ударатой. Однако вскоре началось восстание кандийцев против Ситаваки в центральном районе, которое продолжалось до 1593 г. Восстание было подавлено на территории Ситаваки, в провинции Хатара Корале.
Со смертью Раджасинхи в 1593 г. политическому могуществу Ситаваки пришел конец.
В 90-е годы португальцы существенно расширили подвластные им районы и контролировали большую часть страны. Номинальным правителем Котте, куда была включена и территория Ситаваки, стал Дхармапала; фактически же все прибрежные районы острова перешли в полное владение португальских колонизаторов.
После смерти Дхармапалы, завещавшего свои владения португальской короне, в 1597 г. португальский генерал-капитан на Цейлоне дон Иеронимо де Азеведу подписал конвенцию с наместниками всех провинций Котте, согласно которой король Португалии Филипп I был официально провозглашен королем португальских владений на Цейлоне.
Португальское вмешательство во внутренние дела государства Джафна на севере острова началось в 40-е годы XVI в. Активная миссионерская деятельность католических священников среди тамильского населения привела к созданию многочисленной тамильской христианской общины на северном и северо-восточном побережье острова.
Овладение Джафной сулило немалые экономические выгоды португальцам, заинтересованным в установлении контроля над ловлей жемчуга у северного побережья и над торговлей слонами.
Результатом военной экспедиции 1560 г. под предводительством Андре Фуртадо де Мендосы были основание военного поселения в Джафне и коронование португальского ставленника Итириманна Чинкама, согласившегося на регулярную выплату дани португальским властям Котте.
Однако год спустя индуистская тамильская знать организовала заговор против него, и он бежал в португальский форт. Португальские войска жестоко расправились с участниками заговора, и Итириманна Чинкам был вновь водворен на трон. В 1591 г. был установлен протекторат над Джафной.
После смерти Итириманна Чинкама в 1615 г. в государстве разгорелась борьба за право наследования. Власть была захвачена Санкили Кумарой, который устранил всех претендентов на престол и потребовал у португальцев признать его регентом при трехлетнем сыне Итириманна Чинкама. Португальцы пошли на это с условием предоставления свободы передвижения и действий португальским католическим священникам по территории Джафны, а также ежегодной выплаты дани.
В 1618 г. против Санкили Кумары был организован заговор группой христиан, подавляя который правитель Джафны пригласил в помощь себе войска княжества Танджур (в Южной Индии), а также запросил военную помощь от голландцев, обосновавшихся в ряде факторий на побережье Южной Индии.
Узнав об этом, португальцы в 1619 г. снарядили экспедицию в Джафну и захватили Санкили в плен. С 1620 г. здесь стало осуществляться прямое колониальное управление.
Таким образом, к концу XVI – началу XVII в. юго-западные и северные части Цейлона (территории бывших государств Котте, Ситавака и Джафна) оказались в руках португальцев.
Лишь Кандийское государство, расположенное в центральных, труднодоступных районах острова, сохраняло свою независимость.
В 1594 г. португальские власти организовали военную экспедицию во главе с командующим португальской армией Педро Лопесом де Соусой в центральные районы острова с целью подчинить Кандийское государство и посадить на престол свою ставленницу – кандийскую принцессу Кусумасанадеви, вошедшую в историю под именем Доны Катарины.
Португальцы были встречены кандийской армией под предводительством Конаппу Бандары и потерпели сокрушительное поражение в битве при Ганноруве. Захваченная в плен Дона Катарина стала женой победителя, который правил в Канди до 1604 г., приняв имя Вимала Дхарма Сурия I.
Проводимая им внутренняя политика, продолженная его преемником Сенератом (1604-1635), была направлена на усиление экономической и военной мощи Кандийского государства.
Особое внимание уделялось укреплению границ, на которых было построено значительное число фортификационных сооружений. Максимально использовались и естественные преграды: вырубка деревьев в приграничных лесах сурово каралась законом – густые, непроходимые леса призваны были служить надежным препятствием для продвижения войск противника.
Целью кандийских правителей являлось сохранение мира с португальцами на любых условиях. Португальская же сторона, стремившаяся овладеть природными богатствами внутренних районов острова и портами на северо-восточном побережье, принадлежавшими Канди, совершала постоянные опустошительные рейды в глубь кандийской территории.
Пытаясь ослабить Кандийское государство, португальские власти неоднократно предпринимали попытки организовать экономическую блокаду. Однако восточное побережье острова продолжало оставаться под контролем кандийцев, и индийские купцы беспрепятственно доставляли в восточные порты необходимые товары.
В 1617 г. между португальцами и кандийцами был заключен договор, согласно которому португальская сторона признавала Сенерата правителем Канди, кандийская же сторона – права португальцев на управление прибрежными районами острова. Кандийцы соглашались выплачивать ежегодно дань и не впускать во внутренние районы враждебные португальцам силы.
Однако, несмотря на условия договора, португальцы вскоре заняли Тринкомали, крупный порт, принадлежавший Кандийскому государству. Ответной мерой кандийского правителя Раджасинхи II, сменившего на троне Сенерата, стали постоянные вылазки отрядов сингальских воинов на подвластные португальцам территории.
В конце 20-х – начале 30-х годов португальцы организовали три военные экспедиции на территорию Канди. Самой крупной из них была экспедиция 1630 г. Но им не удалось удержать захваченных позиций, и в том же году армия под командованием Константина де Саа была разбита и почти полностью уничтожена.
В 1633 г. португальские власти заключили с кандийским правителем новый мирный договор, по условиям которого кандийская сторона сохраняла за собой всю прежнюю территорию, но обязалась по-прежнему выплачивать португальцам дань.
Португальцам так и не удалось завоевать Кандийское государство. В 30-е годы XVII в. они сумели лишь добавить к своим прежним владениям – Котте, Ситаваке и Джафне – важный стратегический пункт на восточном побережье острова – форт Баттикалоа, отошедший португальской короне по условиям договора 1633 г.
Вплоть до конца XVI в. португальские колонизаторы не выступали в качестве самостоятельной силы на Цейлоне, а попеременно оказывали помощь местным правителям, получая за это разрешения на строительство торговых факторий, которые становились опорными пунктами для дальнейшего вмешательства.
Португальское население торговых факторий было малочисленно, вело замкнутый образ жизни, строившийся по образцам метрополии, и влияние его на окружающую территорию было крайне ограниченным.
С завоеванием районов юго-запада и севера острова власть португальцев вышла за пределы этих своеобразных островков европейской цивилизации и охватила обширные территории прибрежной зоны, где проживала значительная часть населения страны.
Малочисленность собственно португальского населения, а также стремление найти социальную опору среди местной верхушки привели к тому, что провинциальное управление было практически полностью сохранено за сингальской и тамильской элитами. Португальцы монополизировали лишь центральный аппарат власти.
Во главе колониальной администрации на Цейлоне стоял португальский генерал-капитан, подчинявшийся, в свою очередь, вице-королю Португалии в Гоа. Именно там, в центре португальских колониальных владений в Азии, разрабатывались формы и методы колониального управления подвластными территориями.
Постепенно гоанская администрация поставила под контроль деятельность колониальных властей на Цейлоне, вывела из ведения последних ключевое звено колониального управления – департамент финансов, глава которого стал подчиняться непосредственно вице-королю. Руководство же военным и налоговым управлением было оставлено за генерал-капитаном.
Торговым, административным и военным центром португальцев на Цейлоне стал Коломбо.
Инструментами португальского господства на острове были колониальные войска и флот, позволявший быстро перебрасывать из Гоа военные подкрепления. Войска были крайне неоднородны по своему социальному и этноконфессиональному составу.
Главнокомандующий и высшие офицеры назначались вице-королем Португалии в Гоа и формировали военные подразделения из наемников.
Часть солдат португальской армии набиралась в самой метрополии, как правило, из беднейших слоев крестьянства и городских низов, а также нередко среди лиц, приговоренных к различных срокам каторжных работ. Наемные солдаты вербовались и в других странах. Так, например, значительную прослойку составляли индийцы из Гоа и африканцы. Кроме того, португальские власти нередко бывали вынуждены полагаться на войска правителей местных государств.
Подобный пестрый состав колониальных войск на Цейлоне легко объясняет многочисленные военные неудачи португальцев, а наличие деклассированных и преступных элементов – крайнюю жестокость при ведении боевых действий, неоднократно отмечаемую в источниках.
Португальцы вели активную кампанию по обращению местного населения в католичество. С 1543 г. на острове начала действовать первая католическая миссия (францисканская), а к концу португальского правления – еще три миссии: иезуитская, доминиканская и августинианская, укрепившиеся главным образом в северных районах.
Португальцы негативно относились к представителям всех местных религий, однако их политика в отношении различных этноконфессиональных групп – сингалов-буддистов, тамилов-индуистов и «мавров»-мусульман – не была одинаковой.
Так, наибольшему преследованию в XVI – начале XVII в. подверглись «мавры». В их руках была сосредоточена внутренняя и внешняя торговля страны, и португальцы, заинтересованные в получении торговых монополий, видели в них своих конкурентов.Они не раз сжигали мусульманские кварталы Котте, а также топили суда мавров-торговцев в Индийском океане.
В подвластных португальцам прибрежных областях (прежде всего на территории бывшего государства Котте) португальский король был провозглашен верховным собственником земель.
Для выработки основных принципов земельной политики португальцев на острове была создана специальная комиссия, состоявшая из представителей военных властей, католической церкви и департамента финансов.
Результатом ее деятельности явилось перераспределение земельного фонда в пользу чиновников колониального аппарата, находившихся на военной службе, а также представителей местной верхушки, принявших христианство и проявлявших лояльность колониальным властям.
На рубеже XVI-XVII вв. наиболее крупными землевладельцами на острове стали высшие чиновники португальской администрации и католическая церковь, которой отошла значительная часть земель, ранее находившихся в собственности буддийских и индуистских храмов, – вихарагам и девалагам. Эти земли, перешедшие католическим миссионерам, полностью сохраняли закрепленные за ними иммунные права и были освобождены от всех видов налогов.
В целях упорядочения системы налогообложения на острове в начале XVII в. португальская администрация приступила к проведению первой на Цейлоне земельной переписи (кадастрации).
Она продолжалась в течение двух лет (1613-1615) и охватила все подвластные португальцам районы юго-запада страны. Результаты переписи были изложены в четырех томах и направлены ко двору португальского короля в Лиссабон.
Земельные кадастры (томбо) не только регистрировали права на землю, но и фиксировали повинности, связанные с каждым земельным владением.
Перепись сделала возможным введение воинской повинности, устанавливавшейся в зависимости от размера дохода, записанного в томбо, с того или иного земельного владения. Воинскую повинность несли почти все категории населения, кроме представителей кастовых групп, занятых в производстве продукции, представлявшей интерес для колониальных властей. К ним относились сборщики корицы, охотники на слонов, оружейники, а также перевозчики казенных грузов.
Земельная политика администрации была направлена на создание широкой прослойки землевладельцев-португальцев и постепенную повсеместную замену ренты-налога на отработочную систему.
В 20-е – начале 30-х годов XVII в. португальские владения на Цейлоне были убыточными для колониальных властей Гоа. Такая ситуация объяснялась главным образом расходами на постоянные безуспешные боевые операции, предпринимавшиеся для захвата Канди.
С установлением мира в 1633-1634 гг. между кандийским правителем и португальским генерал-капитаном финансовое положение португальской администрации упрочилось, и доходы от колонии впервые окупили издержки на содержание административного аппарата и армии.
Росту доходности колонии в этот период способствовали увеличение спроса и беспрецедентный рост цен на корицу на мировых рынках. Экспортная торговля корицей и плодами арековой пальмы являлась наряду с земельным налогом существенным источником доходов казны правителей государства Котте уже в XV в.
С установлением португальского господства в прибрежных районах острова торговля экспортными культурами стала превращаться в ведущий источник доходов колониальной администрации. Португальцы постепенно сосредоточили в своих руках контроль над сбором корицы в прибрежных районах и последующими экспортными операциями.
В 90-е годы XVI в. Коломбо, крупнейший опорный пункт португальцев на Цейлоне, был объявлен единственным портом, через который могла легально осуществляться экспортная торговля корицей.
В 1595 г. экспорт корицы стал монополией генерал-капитана Коломбо, который должен был ежегодно продавать португальской короне установленное количество ее по твердым ценам.
Однако в 1614 г. в целях стабилизации цен на корицу было принято решение сделать торговлю ею государственной монополией. Все коричные деревья, в том числе находившиеся на землях сельских общин, объявлялись собственностью португальского короля, и сбор коры коричного дерева частными лицами карался смертной казнью.
Организация труда сборщиков корицы была детально разработана еще до прихода колонизаторов, а португальцы использовали эту систему, приспособив ее к своим целям.
Как и в доколониальную эпоху, сбор корицы оставался традиционной повинностью – раджакарией членов касты салагама. В первой половине XVII в. для увеличения сбора корицы к этому занятию были насильственно привлечены представители некоторых других каст. Имеются данные, что в 1650 г. сбором коры коричного дерева занимались касты карава, хуну и паду.
Принятые меры способствовали резкому увеличению сбора этой культуры на Цейлоне. В отдельные годы объем заготовленной корицы оказывался настолько велик, что во избежание перепроизводства и снижения цен часть ее сжигалась по распоряжению колониальных властей.
Португальские колонизаторы проявляли значительный интерес и к другим экспортным культурам Цейлона, прежде всего к перечной лиане и арековой пальме. Однако экспорт черного перца и орехов арека не являлся монополией португальских властей, а осуществлялся индийскими купцами. Колониальная администрация ограничивалась взиманием с них экспортной пошлины.
Крупные доходы поступали в португальскую казну от целого ряда промыслов, являвшихся монополией португальского короля. Среди них наиболее важными были добыча жемчуга, добыча и обработка драгоценных камней, отлов слонов.
***
Хотя пребывание португальцев на Цейлоне длилось 150 лет, прямое управление юго-западными прибрежными областями они осуществляли лишь в течение 60 лет, а северными – 37 лет.
В период с 1505 по 1597 г. португальцы выступали в качестве одной из воюющих сторон в борьбе сингальских государств за верховное владычество на острове, и их влияние на социально-экономическую жизнь страны было крайне ограниченным.
После 1597 г. внимание португальской администрации было в значительной степени сосредоточено на ведении боевых действий против независимого Кандийского государства и на ограничении военного присутствия на острове Нидерландской Ост-Индской компании.
Португальцы не стали разрушать существовавшую в доколониальный период систему управления, и конвенция, заключенная в Малване в 1597 г., закрепила действие норм традиционного сингальского права.
Вместе с тем установление колониального господства португальцев на Цейлоне имело серьезные последствия для дальнейшего политического, социально-экономического и культурного развития страны, так как заложило основы колониального типа экономики и общества в прибрежных районах. Одним из этих последствий стали оживление торговли и товаризация хозяйства.
Политика христианизации привела к созданию многочисленной общины католиков, что оказало существенное воздействие на идеологическую ситуацию в стране; из традиционной верхушки цейлонского общества выделилась христианизированная чиновничья прослойка.
Поощрение смешанных браков с представительницами местного населения привело к возникновению группы лиц смешанного сингало-португальского и тамило-португальского происхождения.
Социальная политика португальцев обусловила глубокие сдвиги в традиционном сознании названных категорий цейлонцев, приводила к ломке системы ценностей и представлений о мире, нередко к забвению собственной культуры и религии и принятию иных морально-этических поведенческих норм.
Определенное влияние оказали португальцы на материальную культуру и быт населения прибрежных городов Цейлона, в первую очередь Коломбо. Оно прослеживается в гражданской архитектуре, скульптуре, живописи. В городах вошли в обиход деревянная европейская мебель, отдельные элементы европейской одежды. В сингальском языке до сих пор сохраняются многие португальские заимствования.
На рубеже XVI-XVII вв. Цейлон оказался разделенным на две исторические области: подвластные португальцам прибрежные районы юго-запада и севера и центральные и северо-восточные районы, входившие в состав независимого Кандийского государства.
Развитие этих исторически сложившихся областей пошло различными путями и неодинаковыми темпами, что проявилось уже к середине XVII в. К моменту завоевания Цейлона Голландией, датируемого 1658 г., экономические связи двух районов оказались подорванными и хозяйственная инфраструктура существенно различной, что привело в конечном счете к складыванию на острове двух обособленных хозяйственно-культурных типов.
Нарушение контактов между центральными и прибрежными районами послужило отправной точкой для складывания двух этнических общностей среди сингальского населения – сингалов равнинных и кандийских.
<< К оглавлению «История Шри Ланки (Цейлона)» |
Следующий раздел>> |
