| <<К оглавлению книги «Священные места Бирмы» | Следующий раздел>> |
Пагода Ботатаунг (Botataung) воздвигнута на том месте, где король Оккалапа (Okkalapa) встретил братьев Тапуссу (Tapussa) и Бхалику (Bhallika) после их возвращения из Индии со священными волосками Будды, предназначенными для помещения в ступу Шведагон. Эта взаимосвязь с Шведагоном возникла совсем недавно, только после восстановления Ботатаунга в 1950-ых годах, но происхождение самой ступы по всей вероятности уходит корнями в первое тысячелетие н.э.
Пагода Ботатаунг находится практически на берегу реки Янгон, немного восточнее исторического отеля «Стрэнд» (Strand Hotel) и как раз перед началом старой Манки пойнт роуд (бирм. Thanlyatsun Road, англ. Monkey Point Road). Вдоль узкой улочки, примыкающей к священному месту, расположены небольшие магазинчики, предлагающие корзинки, наполненные бананами, кокосами и цветами, которые верующие используют в качестве подношения при посещении пагоды.
Золотые колышки в 8:45 утра
Современная история Ботатаунга началась 8 ноября 1943-го года с прямого попадания в нее бомбардировщиками королевских ВВС. Ее восстановление после войны происходило на волне буддистского национализма, поднявшейся после объявления независимости Бирмы 4-го января 1948-го года. То, что торжественные церемонии, знаменующие собой начало восстановления буддистских святынь, начались в тот же самый день, когда Бирма праздновала обретение независимости, является свидетельством активной позиции нового государства в деле поддержки и защиты буддизма.
В качестве первого объекта правительством У Ну (U Nu) специально была выбрана разрушенная бомбами пагода Ботатаунг, потому что ее восстановление символизировало новую эру физического и духовного возрождения, в которую вступала бирманская нация. Ее мифическая связь с Шведагоном вовлекала Ботатаунг и Суле (Sule) во всеохватную национальную религиозную драму, описывающую появление и становление буддизма в Бирме. Забвение прежних мифов Ботатаунга также демонстрирует то, как при определенных обстоятельствах быстро и без особых усилий могут появляться и исчезать легенды священных мест.
Восстановление ступы началось с того, что в землю одновременно были забиты пять золотых колышков: по одному на каждом углу ступы и один в центре. Эта церемония состоялась ровно в 8:45 утра – время, определенное астрологами, которое совпадало с днем и временем провозглашения независимости. Работы по восстановлению пагоды продолжались шесть лет, но все это время она выступала местом проведения различных религиозных мероприятий, спонсируемых государством. Например, переданные У Ну Джавахарлалом Неру реликвии Сарипутты (Sariputta) и Могалланы (Moggallana), в 1950-ом году были выставлены на территории пагоды Ботатаунг перед их помещением в ступу Каба Э (Kaba Aye). На следующий год состоялась церемония закладки в Ботатаунг «священной земли» из Бодх Гаи, которую из Индии привез сам У Ну.
В конце декабря 1953-го года над ступой был установлен металлический зонт-тхи (hti), и президент Бирмы вместе с премьер-министром У Ну лично участвовали в подъеме его отдельных секций. Пагода Ботатаунг по прежнему играет важную символическую роль в национальной религиозной жизни, о чем свидетельствует проведение здесь показа реликвии Зуба Будды, привезенного из Китая в 1994-ом году.
Реликварная камера
Под расчищенными после войны развалинами примерно на метр ниже поверхности земли была обнаружена квадратная камера размером примерно 6 х 6 метров и глубиной около 2-х метров, в которой находилось около 700 разнообразных предметов: драгоценные камни, ювелирные украшения, терракотовые таблички и небольшие статуэтки, изготовленные из золота, серебра, камня и бронзы.
Полный отчет об этих раскопках не составлялся и поэтому сейчас сложно определить, принадлежали ли все эти предметы реликварной камере, расположенной ниже поверхности земли, или же некоторые из них находились в других реликварных камерах, располагавшихся в теле ступы, и смешались между собой после ее разрушения в 1943-ем году. Некоторые из находок размещены в стеклянных витринах, расположенных внутри пагоды, но совершенно непонятно, где конкретно эти древние материалы были обнаружены или из каких других мест они доставлены. Большинство выставленных для обозрения предметов относятся 19-му и 20-му столетиям и были подарены пагоде после ее восстановления.
В центре подземной реликварной камеры был обнаружен конический реликварий высотой чуть менее одного метра, изготовленный из песчаника. Правомерность его вскрытия обсуждалась коллегией из пятнадцати религиозных старейшин-махатхер (пали mahathera), которые единодушно решили открыть реликварий в присутствии Комитета по восстановлению пагоды и представителей буддистской общественности. Существует редкая фотография, запечатлевшая этот каменный реликварий перед тем, как он был поднят из реликварной камеры (Ohn Ghine 1953: 10).
Реликварий состоял из двух частей и имел форму ступы с круглым основанием и телом, увенчанным шпилем, состоящим из множества колец. Внутри него, помимо прочего, находилась небольшая каменная статуэтка, изображающая сидящего толстяка в монашеских одеждах (такие образы в некоторых современных исследованиях носят название «толстый монах»).
Его принадлежность к бирманской буддистской традиции до сих пор остается невыясненной, но позже в Таиланде он был известен как Сангкачай (Sangkachai) – ученик Будды и важное монское божества более позднего периода (Lagirarde). Это скульптурное изображение вероятно относится к 14-ому столетию или более позднему периоду, поскольку на нем были найдены следы лака, который скорее всего не использовался до окончания паганского периода (11-13-ый в.в.). Кроме того, в настоящее время не известны изображения «толстого монаха», которые могут быть надежно отнесены к паганскому периоду.
Вторым объектом, находившимся внутри реликвария, была конусообразная ступа, украшенная двумя изображениями сидящего Будды с руками, сложенными в дхьяна-мудре (dhyana-mudra) – жесте медитации. Это изделие имело высоту 11 см и было изготовлено из тонкого золотого листа, выпуклые изображения на поверхности которого были выполнены техникой репуссе (repoussé) – выдавливанием рельефов с обратной стороны листа. Крошечная ступа располагалась на восьмиугольной основе, сделанной из листового серебра, которая, вероятно, датируется 14-ым столетием или более поздним периодом.
Внутри этой миниатюрной ступы находился маленький золотой цилиндрик с двумя крошечными осколками костных останков «размером с семя горчицы» и «священным волоском Будды», который был «скручен и скреплен небольшим количеством лака, на котором остались следы позолоченной штукатурки» (Ohn Ghine 1953: 11). Эти два костных фрагмента и священный волосок, извлеченные из реликвария ступы, довольно быстро стали частью местного мифа (см. ниже).
Также в реликварной камере были найдены многочисленные терракотовые вотивные таблички, датируемые различными историческими периодами (Luce 1985: I. 162-63). Многие из них выставлены для обозрения в витринах внутри пагоды, но ни одна не снабжена пояснительным текстом.
Самые последние по датировке таблички включают в себя множество больших прямоугольных плиток с изображениями Будды, касающегося рукой земли (жест бхумиспарша-мудра (пали bhumishparsha-mudra), и расположенной ниже него богини земли, отжимающей свои длинные волосы, которые символизируют «наводнение», смывшее демона Мару. Такие изображения богини земли в связи с этим эпизодом не известны до паганского периода, поэтому можно предположить, что эти вотивные таблички датируются не ранее 14-го или 15-го столетий.
Однако, в той же самой реликварной камере были найдены, как кажется, намного более ранние таблички, многие из которых имеют сходство с подобными образцами пью и монов первого тысячелетия н.э. На одной из них с обратной стороны нанесена классическая молитва на языке пали («ye dhamma …»), причем шрифт надписи позволяет утверждать, что она относится к 7-му столетию (Luce 1985: I. 162). Еще одна группа табличек датируется предположительно паганским периодом. Реликварная камера ступы Ботатаунг является единственным местом, в котором найдена коллекция вотивных табличек, датируемых в интервале от предположительно 5-ого или 6-ого столетия до 15-ого столетия или еще более позднего периода (Stadtner 2008a).
Такой широкий диапазон дат найденных вотивных табличек подразумевает периодическую перестройку всей ступы, поскольку реликварная камера была расположена ниже уровня земли. Подобный монумент был обнаружен во время раскопок старинной пагоды рядом с Бассейном (Bassein, совр. Pathein) в западной части дельты. Внешняя часть ступы на основании эпиграфической монской надписи датируется 1524-ым годом, но внутри нее было обнаружено более раннее сооружение, также со свидетельствами периодических вложений реликвий (Maung Mya 1930-34: pt. I. 205, pl. CXVII).
Под охраной 1 000 солдат
В настоящее время история пагоды включена в легенду Шведагона, но эта связь возникла только вслед за восстановлением ступы в послевоенный период. Новая легенда отождествила пагоду с тем местом, где первый правитель Янгона, король Оккалапа (Okkalapa), торжественно встретил двух братьев, Тапуссу (Tapussa) и Бхалику (Bhallika), после их возвращения из Индии. Король направил 1 000 солдат на охрану реликвий, и поэтому название пагоды состоит из двух соответствующих слов: «бо» (бирм. bo, армейский офицер) и «татаунг» (бирм. tataung, тысяча). Согласно последней брошюре, распространяемой в пагоде, священные волоски оставались на этом месте в течение шести месяцев, пока шло строительство ступы Шведагон. Король вернул Тапуссе один из священных волосков, который тот поместил в святилище, построенное на месте современной пагоды Ботатаунг. Поскольку этот священный волосок обрел свое место за несколько месяцев до того, как остальные пять были помещены в Шведагон, вывеска над входом в современную пагоду гордо гласит: «Первая пагода с реликвией священного волоска Будды». На размещенных во входном коридоре картинах художника У Ба Кйи (U Ba Kyi, 1912-2000 г.г.) изображены эпизоды прибытия братьев с реликвиями из Индии и подготовки реликварной камеры пагоды.
Эпизод с получением Тапуссой священного волоска от короля Оккалапы никогда не упоминался в прежних преданиях, поскольку он был сочинен вскоре после обнаружения реликвария со священным волоском и завершения восстановления пагоды в 1953-ем году. Включение этой истории в легенду Шведагона очень быстро затмило более раннее предание Ботатаунга, основанное на истории правления легендарного монарха короля Богатены (Bawgathena), и даровании им реликвий этой пагоде.
Король Сириама Богатена
До середины 1950-ых годов центральным сюжетом легенды пагоды Ботатаунг была история короля Богатены (Bawgathena) и помещения им реликвий в Ботатаунг. Согласно некоторым источникам, он правил во времена Будды, тогда же, когда и король Оккалапа в Янгоне, в то время как другие утверждают, что он жил несколько столетий спустя, уже во времена Третьего буддистского собора и императора Ашоки (Asoka). Его государство и столица были известны под названием Пада (Pada) и располагались поблизости от Сириама (Syriam, совр. Thanlyin).
Богатене приписывают распределение между различными священными местами телесных реликвий и священных волосков Будды, которые он получил из Шри Ланки. Эти реликвии были помещены в многочисленные пагоды в Янгоне и его окрестностях, включая Ботатаунг, Суле (Sule) и Чай-касан (Kyaik-kasan) (Khin Maung Nyunt 2000: 29). История Богатены присутствует только в хрониках 19-ого века, но связанные с ним мифы скорее всего возникли в 18-ом столетии, если не ранее (History of Syriam).
Обнаружение двух крошечных костных фрагментов и небольшого волоска в реликварии Ботатаунга было воспринято как подтверждение мифа о Богатене (Bawgathena) и распределении им реликвий между пагодами Янгона и его окрестностей. На основании этого правительственный путеводитель 1950-ых годов делает заключение, что «… результатом расчистки развалин, образовавшихся в результате бомбежки, стало конкретное подтверждение традиционного описания происхождения этой пагоды [связанного с Богатеной]» (Rangoon Sights and Institutions: 46).
Помимо прочего, идентификация этих реликвий стала дополнительным подтверждением того, что «те, кто в довоенной Бирме был готов сомневаться в реальном существовании древних реликвий и достоверности информации в старинных источниках» безусловно заблуждались (Ohn Ghine 1953: 7). Это замечание, содержащееся в изданной 1953-ем году статье о Ботатаунге австралийского апологета Бирмы (David Maurice – прим. shus), взявшего себе местное имя Он Гин (Ohn Ghine), несет в себе скрытый антиколониальный подтекст, и подчинение археологии потребностям новой буддистской нации возможно началось именно здесь, в Ботатаунге.
Еще один вариант мифа, тематически неродственный другим и утверждавший, что священный волосок в пагоду Ботатаунг был помещен основателем Татона (Thaton), относится к большему циклу повествований, связанных с «Золотым камнем» в Чайтийо (Kyaik-hti-yo). Хотя все эти легенды вкратце изложены в современных брошюрах, изданных пагодой, особую значимость и широкую известность среди верующих имеет только история, связанная с Шведагоном.
Спустя некоторое время после 1953-го года из основной легенды Ботатаунга практически исчез Богатена, которому миф о Шведагоне обязан эпизодом с костными фрагментами и священным волоском Будды. Вместе с этим была изменена и стандартная легенда Шведагона – в нее был включен сюжет, связанный с Ботатаунгом. В новой версии священный волосок, найденный в Ботатаунге и ранее ассоциируемый с Богатеной, стал подарком короля Оккалапы Тапуссе и ступе Ботатаунг. Роль Богатены в истории Ботатаунга незаметно сошла на нет, в результате чего сформировался уже иной, ныне почти забытый слой этого мифа, представляющий интерес только для исследователей старины и в настоящее время практически неизвестный жителям Янгона. Живописные панно У Ба Кйи (U Ba Kyi), которые вероятно были созданы в середине 1950-ых годов, отражают переходную стадию мифа, так как они включают эпизоды, связанные с Богатеной и королем Татона. Но в целом весь живописный ряд ясно подчеркивает роль пагоды Ботатаунг в истории Шведагона.
Как происходило изменение этой истории – доподлинно неизвестно, но вероятнее всего к созданию нового мифа причастны правительственные чиновники и монашеская верхушка, горевшие желанием объединить восстановленную пагоду с самым главным национальным преданием – легендой Шведагона. Связь с Шведагоном подкреплялась близостью пагоды к берегу реки, поскольку братья прибыли из Индии на корабле. Бирманские и монские хроники, описывающие основание Шведагона, не упоминают о Ботатаунге или Тапуссе, получившим священный волосок от короля Оккалапы, и это вызывает обоснованные подозрения, что повествовательная связь между ними была установлена только в начале 1950-ых годов (Pe Maung Tin 1934: 46). Кроме того, во всех источниках до середины 1950-ых годов, братья встречают короля не в Янгоне (Дагоне, Dagon), а в Дханнавати (Dhannavati), который был идентифицирован как Тванте (Twante), расположенный на противоположной стороне реки (Pearn: 4; Pe Maung Tin 1934: 47). Роль Тванте в легенде Шведагона полностью не забыта, о чем свидетельствуют сюжеты на некоторых панно в янгонской пагоде Пэйя Нга-су (Hpaya Nga-su), созданных по всей вероятности в 1960-ых годах.
Ромео и Джульетта Ботатаунга
Другая значимая легенда, связанная с Ботатаунгом, повествует о трагической истории любви сына короля Оккалапы (Okkalapa) и дочери короля Богатены (Bawgathena). Юноша утонул во время своего ночного визита к возлюбленной в Сириам (Syriam) и, как считается, был кремирован на том месте, где сейчас находится пагода. Согласно преданию, на месте кремации тысячей чиновников короля Оккалапы была построена памятная ступа. Эта легенда была известна еще перед Второй мировой войной, но как только послевоенное восстановление пагоды было закончено, она была полностью вытеснена новым мифом, созданным с одобрения правительства У Ну (U Nu) (Pearn: 93; Lloyd: 105; History of Syriam: 150).
«Тысяча чиновников», которые построили ступу для сына короля, в 1950-ых годах превратились в королевскую стражу для охраны реликвий Шведагона, прибывших из Индии. Другое предание 19-ого века утверждает, что ступа была построена тысячей бирманских солдат, сосредоточенных у реки для защиты от вторжения англичан, в то время как еще одна легенда сообщает, что эта тысяча была уничтоженными иностранными захватчиками, «сраженными и рассеянными орудиями бирманских войск», защищавших Шведагон (Seppings: 24).
История пагоды
Ботатаунг был одной из множества подобных ступ, располагавшихся как в самом Янгоне, так и в его окрестностях, происхождение которых уходит своими корнями в первое тысячелетие. Вполне вероятно, что его известность несколько возросла в 18-ом столетии, когда во времена правления Алаунпайи (Alaungpaya, правл. 1752-1760 г.г.) Янгон заменил Пегу в качестве главного торгового порта страны. Скорее всего, в это же время Ботатаунг стал ассоциироваться с королем Богатеной (Bawgathena).
Пагода располагалась на берегу реки немного восточнее окружавшего город частокола, построенного в 1750-ых годах, но все же в непосредственной близости от городской застройки. На бирманской карте 1850-ых годов вокруг нее находится пустое пространство, а сама она обозначена как «Ботатаунг пэйя» (Botataung hpaya) (Khin Maung Nyunt 2000: 34). Ее присутствие на карте предполагает, что эта пагода, как и Суле (Sule), обладала определенной религиозной значимостью, в отличие от множества пагод Янгона, превратившихся в руины за последние столетия. Тем не менее, Ботатаунг всегда находился в тени славы Шведагона. К примеру, Майкл Саймс (Michael Symes), глава британской миссии конца 18-ого столетия, в своем отчете ни разу не упоминает Ботатаунг, хотя он останавливался поблизости от этой пагоды. Точно так же обстоит дело и с посетившими Янгон в более поздние времена Джоном Кроуфордом (John Crawfurd, 1826 г.), Коулсуорти Грантом (Colesworthy Grant, 1846 г.) и Уолтером дель Маром (Walter del Mar, 1906 г.).
Гораздо больше внимания посетители Янгона уделяли пагоде Суле, ставшей центром города в соответствии с его новым планом развития 1853-го года. Поэтому справедливости ради стоит сказать, что Ботатаунг приобрел широкую известность только после его восстановления в 1950-ых годах и последующего «встраивания» в национальный религиозный ландшафт. При этом внешний вид восстановленной ступы, хотя и не идентичен, но все же подобен ее довоенному облику (Ohn Ghine: 9).
На узкой полоске земли, расположенной между рекой и пагодой, раньше находились могилы английских солдаты, павших при захвате Янгона в 1852-ом году (Pearn: 309). Перед Второй мировой войной попечительский совет пагоды подал британским властям ходатайство с просьбой убрать эти могилы, а землю вернуть в собственность пагоды. К делу был подключен даже отец Джавахарлала Неру, подававший это заявление в суд Аллахабада. Судопроизводство растянулось на десятилетия и в конце концов было прекращено в связи с вторжением в Бирму японцев, поэтому могилы были перемещены на европейское кладбище Янгона уже после обретения Бирмой независимости.
Территория пагоды
В павильоне, возвышающемся над водоемом с черепахами и примыкающим одной стороной к ступе, находятся ростовые скульптурные изображения натов и божеств, таких как Туябейи (Туятади) (бирм. Thuraberi, Thurathadi) и Таджьямин (Thagyamin), а также фигура Бо Бо Джи (Bo Bo Gyi), который правой рукой указывает на ступу, подражая известному жесту ната Суле (Sule Nat) (Sadan). Рядом в отдельном святилище располагается статуя Гуань Инь (Guan Yin) – следствие китайского влияния, начавшегося в колониальный период.
Один из уголков территории пагоды отведен ростовым скульптурам, изображающим популярных в Бирме буддистских персонажей. Скульптурное изображение монаха Шина Упагока (Shin Upagok) размещено на священной лодке, движению которой препятствует змей-нага, внезапно возникающий среди волн. Рядом с ним находится входящий вместе с ним в группу «Четырех архатов» Шин Тивали (Shin Thivali).
В длинном зале, расположенном в дальней части территории пагоды, размещены образы известных монахов, монахинь и мирян, являющихся персонажами различных буддистских историй, такие, как например, фигура врача Будды Дживаки (Jivaka). Помимо этого на территории находится павильон с зонтом-тхи У Ну, а также большой колокол, отлитый 5 мая 1913-го года.
Металлическая статуя Будды, изготовленная королем Миндоном в Мандалае в 1859-ом году, размещена в отдельном большом зале, построенном в 1981-ом году. Считается, что она отлита из сплава, состоящего из серебра, бронзы, золота, железа и свинца. Этот образ находился в мандалайском дворце и был захвачен британцами после капитуляции сына Миндона, короля Тибо. Статую вывезли в Великобританию, где она демонстрировалась в Музее Виктории и Альберта до ее возвращения в Бирму 1951-ом году.
Дама изумрудного дворца
На противоположной стороне переулка (к востоку от ступы– прим. shus) находится святилище, очень популярное у местных жителей. В этом здании главным объектом почитания верующих является не украшенная драгоценностями статуя Будды, расположенная в застекленной нише, а находящееся по центру зала скульптурное изображение местного божества в облике прекрасной дамы, которое всегда окружено подношениями в виде зеленых бананов, кокосовых орехов и цветов. Эта богиня носит имя Мья Нан Нве (Mya Nan Nwe, «Дама изумрудного дворца») и, как считается, является незримым хранителем кладов и олицетворением богатств, спрятанных под землей. Она почитается главным образом из-за ее способности содействовать в достижении финансовых успехов и предотвращать разорения.
Мья Нан Нве принадлежит к классу божеств, который носит название «осса-таунг» (бирм. ossa-taung) – «духи сокровищ», и чье «могущество обычно зависит от ценности [оберегаемых ими] сокровищ» (Maung Tin Aung 1933). Подобного рода божества присутствуют во многих буддистских святилищах, по крайней мере в Нижней Бирме, и их часто называют Ама До Мья Сейн (Ama Daw Mya Sein), что переводится как «Старшая сестра изумрудной дамы». Они всегда облачены в зеленые одежды и, как правило, имеют головной убор, включающий в себя изображение головы змея – существа, ассоциируемого в древней буддистской литературе с охраной сокровищ водных и подземных миров. Подношения Мья Нан Нве также включают в себя окрашенные в зеленый цвет миниатюрные качели, которые символизируют бесплодность жизни, проведенной в расточительстве.
Ее святилище ранее располагалось на платформе Ботатаунга, но из-за своей огромной популярности Мья Нан Нве стала составлять конкуренцию самой пагоде, что побудило опекунский совет переместить ее за ограду Ботатаунга в отдельное здание, которое было построено в 1990-ом году на противоположной стороне прилегающего к пагоде переулка (Brac de la Perrière 2009). Нам мало что известно об этом классе божеств, и их история пока еще ждет своих исследователей.
Фигура Мья Нан Нве является достаточно уникальной, поскольку согласно новой хронике святилища (бирм. thamaing) ее легенда по всей вероятности основана на биографии реальной женщины (Aung Su Shin). История ее жизни начинается в Могоке (Mogok), центре добычи драгоценных камней, расположенном к северу от Мандалая, где она родилась в 1906-ом году в богатой семье, причем согласно легенде в предыдущем перерождении она была «нага-ма» (naga-ma) – женским божеством в образе змеи-наги. После обучения в Индии в 1926-ом году Мья Нан Нве получила степень бакалавра в области гуманитарных наук, после чего возвратилась в Могок, где отказала многим достойным претендентам на ее руку и сердце. Как раз перед японским вторжением у нее была видение, в котором святой человек, одетый во все белое, предсказал ей, что она должна будет сделать великое пожертвование в Янгоне. Во время войны семья Мья Нан Нве жила в Янгоне, и она ежедневно, начиная с четырех часов пополудни, прислуживала в Ботатаунге, пока авиация союзников в 1943-ем году не разрушила святыню. После войны, сотни реликвий, найденных при раскопках на месте разрушенной пагоды, были размещены во временном павильоне, которой располагался на том месте, где сейчас находится святилище Мья Нан Нве. За день до своего дня рождения, 21 декабря 1954-го года, у нее было еще одно видение, в котором святой человек сказал ей, что она получит изображение Будды, которое должно быть помещено на то место, где ранее были обнаружены реликвии. Вскоре после этого, ее посетили две прекрасные дамы, подарившие ей золотою статую Будды, усыпанную драгоценными камнями. Как оказалось, эти две дамы в предыдущей жизни были ее сестрами-нагами. Статуя была преподнесена пагоде 8 января 1955-го года, примерно два года спустя после ее восстановления, и сейчас является одним из главных образов Будды в Ботатаунге, почитаемым всеми верующими. После этого Мья Нан Нве в течении месяца совершала паломничество по священным местам Индии, таким, как Бодх Гая и пр. Из Индии она возвратилась в Янгон, а затем уехала в Могок, где вскоре скончалась от приступа астмы.
Созданное уже в наше время жизнеописание Мья Нан Нве является примером не вполне обычной легенды, в основу которой положена реальная жизненная история (если принять на веру тамаинг ее святилища). Однако, о том, что легенда этого божества создана на основании жизни реального человека, сегодня знают только те, кто прочитал современную историю святилища. Вполне возможно, что и другие почитаемые верующими персонажи возникли из таких же реальных жизненных историй, которые затем растворились в цветистых мифических преданиях. Современная легенда Мья Нан Нве гармонично соткана из мифов и предполагаемых фактов ее жизни, но хочется задаться вопросом: во что она превратится через сто или пятьсот лет. Возможно, Мья Нан Нве предстанет в образе «Королевы из Могока» или «Бедной женщины из Янгона», но нет никаких сомнений, что ее история каким-то образом будет переработана. При этом все детали ее реальной биографии в основном будут утеряны, и ее будут воспринимать как любое другое божество, без каких-либо исторических ассоциаций.
| <<К оглавлению книги «Священные места Бирмы» | Следующий раздел>> |
